Саизель проводила Малику в безлюдный храм. Взмахнув рукой, дала знак музыкантшам на балконе.

– Нет, – вновь воспротивилась Малика. – У меня своя музыка.

И прошла в центр зала. Глядя на серебряную роспись стен, стремительно погружалась в другую реальность, в иной мир, сотканный из желаний. Она была не в храме – во вселенной грёз.

Зашумел ветер, послышался всплеск волны, под ногами зашуршал песок. В слюдяном блеске луны закружились алые бабочки. Сердце «тук-тук» и замерло в ожидании звука его шагов. А вот и он…

– Тебе не нужно соблазнять мужчину, который уже давно желает тебя.

Малика повернулась к Адэру и медленно пошла ему навстречу:

– Потанцуем?

– Я не умею.

Малика повернулась к Адэру спиной и, закинув руки назад, обвила его шею:

– С каких это пор?

– Я хочу не танцевать с тобой, а заниматься любовью.

Выгнувшись, она запрокинула голову:

– Как?

Адэр обхватил Малику за талию и, прижав её к себе, тазом сделал движение вперёд:

– Не так…

– Как? – повторила она.

Адэр развернул её к себе лицом:

– Рассудок говорит: «Нельзя», а сердце кричит: «Можно…»

Расстегнул на её шее зажим. Скользнув по груди, серебряный обруч упал в песок, взметнув веер песчинок. Бережно снял с её головы чаруш – так открывают сосуд, наполненный бесценным напитком.

– Души моей смятенье… – Провёл кончиками пальцев по её щеке. – Испить тебя по капле…