Старуха раскинула руки:

— Здесь мой дом. Здесь мой рай.

Остаток пути Малика проделала в полном молчании.

Войдя в ванную, с силой дернула зажим и сломала замок. Шея заныла. Завтра будет заметен след от ошейника. Ну и плевать. Его всё равно никто не увидит. Бросила чаруш на пол. Вырвав пуговицы с корнем, стянула с себя платье. Ни прохладная ванна, ни аромат весенних цветов не успокоили расшалившиеся нервы. Скорее всего Иштар не возьмёт Галисию в жёны. Что в таком случае спасёт её от роли кухарки или швеи? А может, и того хуже — дворянку назовут неугодной и бросят на растерзание ненасытным заключённым и рабам. А если она, шабира, пойдёт против обычаев этой ужасной страны — что сделают с ней?

Галисия спала. Глянув на ложе из чемоданов, Малика улеглась на кровать. Обняв девушку за плечи, прошептала в ушко:

— Мы совершили ошибку. Но ты не бойся. Я тебя отсюда вытащу.

Глава 4

Глава 4

— Ты что себе позволяешь?

Малика открыла глаза. На краешке перины сидела Галисия — возмущённая, вскосмаченная. В тусклом свете витражей искажённое злобой личико казалось жёлто-зелёным.

— Что ты делаешь в моей кровати?

Малика потянулась:

— Вообще-то это моя кровать.

Галисия сжала кулаки:

— Наглая плебейка!

— Если не прекратите истерить, будете спать на полу в гостиной, — сказала Малика и, соскочив с перины, открыла шкаф.

Нижнее кружевное бельё — в этом ракшады знают толк. Ночные сорочки — воздушные, тонкие как паутина. Постельные принадлежности — белоснежные, хрустящие. Полотенца — от маленького, как салфетка, до огромного, которым можно укрыться как пледом.

— Ты, видать, забыла, кто я, — процедила Галисия.

— Кто?

— Я будущая жена правителя Ракшады.