– Ты это называешь поцелуем? – спросил он.

– В Ракшаде целоваться запрещено. Мы же с тобой не можем нарушать законы, – сказала Малика и, вернувшись в своё кресло, взяла бокал.

Иштар устремил взгляд в звёздное небо:

– Я считал этот закон самым гуманным.

– Какой закон?

– О медицинской помощи роженицам.

– Так это закон, а не религиозная догма.

– В Ракшаде всё так тесно переплелось: религия, история, традиции, политика.

– Какую же ошибку вы допустили...

– Слабый ребёнок часто болеет. Мучает себя и родителей. Разве не милосерднее избавить его от страданий, пока он ничего ещё не понимает?

– Ребёнок может не стать воином, но может стать великим математиком или астрономом. И ты слышал, что говорил Альхара? Его сын был крупным. Разве крупный и больной – это одно и то же?

Иштар кивнул:

– Я подниму этот вопрос на Хазираде.

– Честно?

– Тебе надо измениться, Эльямин. Стать немножко… немножко слабее.

Глубоко вздохнув, Малика посмотрела в небо:

– Зачем портить совершенство?

– Ты пьяна, – промолвил Иштар, закинув руки за голову.

– Наверное.

– Заночуем в саду? Возле озера.