– Я толкну, – сказал воин.

– Сиди, – прохрипела Малика и открыла дверцу.

– Ты куда? – возмутился Альхара, обернувшись.

– Не ходите за…

Прут проткнул горло. Малика вывалилась из салона и поползла. Подальше от людей, подальше от машины, от жизни подальше.

Ладонь легла на каменную ступень. Малика посмотрела вверх – по склону горы бежала лестница – и двинулась вперёд. С неба сыпался песок. Надо было взять чаруш… От крутого подъема в груди спирало дыхание и колотилось сердце. Значит, ещё жива… Перед глазами мельтешили светлячки. От воя бури закладывало уши.

Малика подтянулась на руках, выбралась на горное плато и встала, чтобы осмотреться. Вокруг мутная пелена, сотканная из песчинок. На горизонте проблески молний. Ветер сбил Малику с ног, закрутил, поволочил по камням. Она цеплялась за выступы, трещины, срывая ногти и обдирая ладони. Наконец схватилась за выпирающий из скалы корень дерева.

Раскалённый воздух опалил лицо. Гора затряслась, заметалась, словно живое существо. Плато пошло волнами, взметнулось фонтаном пыли, подкинув Малику к небесам. Она замахала руками и вдруг поняла: рук нет. Сквозь невидимое тело лился дождь и падал град. Боль разорвала грудную клетку.

***

Взгляд заскользил по белому потолку, перетёк на перламутровые окна, словно покрытые слёзами дождя. На подоконнике ваза с алыми цветами, похожими на бабочки.

– Я была здесь раньше, – прошептала Малика.

– Конечно, это твой дворец, твоя спальня, – прозвучал тихий голос Иштара.

– Что это шумит?

– Ветер.

– Сколько я была без сознания?

– Три года.

Малика вдавила голову в подушку:

– Что?

– Три дня. – Иштар сжал её руку. – Прости, я разучился шутить.

– Как Альхара?