– А ты никогда не хотел полюбопытствовать, что там дальше? – спросил я.

– Нам разрешено носить еду и переправлять мертвые души только до третьей стены, а проникать дальше у меня нет никакого желания, – мрачно сказал он. – В свое время я рискнул дойти до Моста Мечей, ведущего в иной мир. – Он кивнул в сторону уходящей в море насыпной дороги. – Только глупцы и отчаянные люди, лорд, ищут смерти до отмеренного богами срока.

– У меня есть причины стремиться туда, – твердо сказал я. – И мы еще встретимся в мире живых.

– Не встретимся, если пересечешь границу, лорд.

Я устремил взгляд на зеленый склон Острова, очерченный четкой белой линией прибоя.

– Один раз я уже побывал в яме смерти, – сказал я командиру стражи, – и мне удалось выползти из нее. Отсюда тоже вырвусь. – Я пошарил в торбе, отыскал монетку и протянул ему. – Мы обсудим все, когда вернусь.

– Ты станешь мертвецом, лорд, – предупредил он меня в последний раз, – в тот самый момент, как пересечешь этот пролив.

– Смерть еще не нашла ко мне тропинки, – с глупым бахвальством откликнулся я и приказал гребцам опустить весла в воду.

Всего лишь несколько взмахов, и лодка причалила к отлогому глинистому берегу. Оскальзываясь, мы вскарабкались к арочному проходу в первой стене. Два гребца подняли решетку, раздвинули ворота и отстранились, позволяя мне пройти. Этот мир от следующего отделял черный порог – почерневшая от воды и времени деревянная плита, переступив которую я стану считаться мертвецом. Секунду я колебался, потом переборол страх и перешагнул роковой порог. Ворота со скрипом закрылись за моей спиной. Дрожь пронизала меня.

Я обернулся, чтобы разглядеть нависшую позади стену. Она была десять футов высотой, сложена из гладких каменных квадратов. Эти вытесанные римлянами камни были так чисто притерты один к другому, что не осталось ни малейшей щелочки. Стену завершал холм из черепов, преграждавший мертвым душам путь в мир живых.

Я произнес молитву богам. Одну – Белу, моему защитнику, другую – Манавидану, морскому богу, который когда-то спас Нимуэ. Я двинулся по насыпной дороге ко второй стене. Эту стену образовывала высокая насыпь из обкатанных морем камней, тоже увенчанная человеческими черепами. Я поднялся по ступенчатому валу и спустился по ту сторону второй стены. Справа от меня, на западе, грохотали, перекатывая гальку, огромные волны, а слева рябила спокойной водой мелководная бухта. В отдалении, боясь приближаться к пересекающей бухту насыпной дороге, покачивались на волнах рыбацкие лодки. Передо мной возвышалась третья стена. Надо мной парили чайки, их тоскливые крики, относимые ветром, наводили ужас. По обе стороны насыпной дороги темнели прибитые волнами гниющие водоросли.