Бадвагур уснул, не снимая сапог и кольчуги. Под боком Альена тихо свернулась старая Сен-Ти-Йи — она, кажется, могла задремать в любое время дня и ночи. Может быть, сны просто привлекают её больше, чем пустая, монотонная жизнь в дряхлом теле…

А наутро Альен отправился прочёсывать остров. Сначала он хотел разделиться с Бадвагуром и Ривэном, но те смотрели на него такими беспомощными глазами и с таким великим самопреодолением выговаривали простейшие миншийские фразы, что план отменился. На базар они пришли все втроём — и более причудливую компанию трудно было себе представить.

Побеседовав с держателем ночлежки и ещё тремя миншийцами, Альен каждый раз слышал имя Ар-Лараха, торговца специями. Он считался здесь, судя по всему, одним из первых богачей и очень влиятельным человеком. Хотя его помощники могли и просто позлорадствовать, отсылая странного чужеземца к кому-то ещё. Мол: пусть проблемы, в случае чего, настигнут не их, а выскочку Ар-Лараха, да покарает его Прародитель за перекупку всего чёрного перца в округе…

Один из миншийцев — со слащавым голосом и подчернёнными бровями — говорил с Альеном весьма необычно, обдавая его облаком намёков и малопонятных комплиментов. Альен, уже проникшийся нравами Минши, вежливо отклонился от драгоценного камня, который вдруг мелькнул в смуглой руке. Густо-фиолетовый, изящно огранённый аметист — Бадвагур, к счастью, смотрел в другую сторону, а то обязательно помянул бы качество самоцветов Гха'а… А вот Ривэн заметил всё и до самого прилавка со специями почему-то молчал, краснея и дуясь.

В который раз Альен пообещал себе обдумать всё это позже. Он давно видел, что происходит с Ривэном, и обречённо ждал очередных надрывов. Хоть бы написала ему, что ли, дочка лорда Заэру — или кто там его прекрасная леди… А то всё труднее выдерживать это глупое напряжение.

Каким же он стал циничным… Алисия, чистая девочка, ужаснулась бы. Хорошо, что они не успели пообщаться с сестрой долго и откровенно, пока он был в Кинбралане. Пусть лучше помнит его подростком, пишущим угрюмые стихи.

…— Если бы Ар-Ларах знал об этом благословенном Прародителем месте… — зачастил торговец, возводя глаза к яркому небу. — Об этом месте, освещённом лучшим из его детей, в чьих жилах течёт кровь рода в три тысячи солнечных кругов…

— То Ар-Ларах сказал бы нам? — поторопил Альен, выслеживая юлящие нотки лжи. В нём всё больше скапливалась решимость: Бадвагуру придётся смириться… — Верно?

— О, Ар-Ларах бы сам отвёл вас туда! — преувеличенно искренним тоном заверил торговец, одновременно умудряясь отгонять уличную обезьянку от мешка с сушёными бананами. — И упал бы Сыну Солнца в ноги, и сказал бы: посмотри, каких достойных мужей привёл к тебе этот день, и яви свою милость, и выслушай их… Но Ар-Ларах не знает, и темно на сердце Ар-Лараха, как в штормовом море…