Ингвар указал на девятихвостую белую лису, которая кругами ходила перед Угольком, превратившимся в трёхлапую жабу и сидевшим неподвижно, как камень. Иногда призрак фамильяра открывал янтарные глаза. Смотрел, рядом ли ещё любопытная лиса, и снова уходил в себя.

Гвиневра посмотрела не на призрак фамильяра, а чуть в сторону, на Путешественника. Но тот легонько кивнул:

— Гвин, да один он здесь. Вон, спальник один. Рюкзак один. Куртка одна. Лук один. По запаху тут тоже были только два мужика. И больше ни женщин, ни мужчин тут нет и на десяток километров.

— А второй мужик?

— Так это ухорез. Я его не спутаю. Циннци была поединщицей. У неё знаешь сколько дуэлей? Один на один с ней даже мне было бы сложно. Гвин, ну он бы с ней просто не справился. Даже если бы она без ноги была. Не трать силы. Нам надо идти.

— Да тебе просто компас понравился, — шутливо сказала Гвиневра и убрала ледяную руку со лба Великана. — Живи, Желтушник.

Колдунья отозвала Путешественника в сторону. Ингвар не делал резких движений и даже отвернулся, чтобы показать, что не следит за выражениями их лиц. Но парочка расположилась прямо над Угольком. И Нинсон отлично слышал их разговор.

— Бэр, послушай, все эти пятиминутные расследования — это просто ерунда. Давай решим: если он виновен, то отрубим ему голову. Если он не виноват, то пойдём.

— Так, а как мы это решим, если все пятиминутные расследования — это ерунда? Мы не можем ни выспросить его толком, ни тело изучить. Надо света дождаться. Следы проверить.

— Вот именно! Так что реши что-нибудь, пожалуйста! И поскорее! Если мы его убиваем, то давай как-то резче, что ли. Ну и вещи его, мы, наверное, тогда не должны себе забирать.

— Слушай, да не в вещах дело. Я просто вижу, что… Ну не убийца он.

— Ну и отлично, тогда идём скорее!

Бэр подошёл, держа в руках визитку и компас:

— Значит, так, Желтушник. Мы сейчас уйдём. А этот меч останется здесь… Если хоть что-нибудь отсюда пропадёт…

— Так вы думаете, я грабитель, что ли? Я просто попал в передрягу, да. Ранен...

— Кстати, да, Гвин, глянь на его рану.

Гвиневра прикоснулась к плечу Нинсона.

Он замер. Холодные иголки прошлись по руке до локтя и поднялись по шее, до подбородка. Ощущение было приятным и прохладным. Колдунья спокойно сказала:

— Под повязкой гниёт мясо. Большего сказать не могу, если не тратить сил. Честно говоря, и запах… уже чувствуется. Ну что я могу сказать? Ему скорее надо в город. Прямо вот скорее. Но, может, и не успеет уже дойти. Тут каждый день важен. Даже каждый час.

Она посмотрела на Бэра. На самом деле, это был вопрос. Все трое это хорошо понимали. Путешественник потёр подбородок. Собирался что-то сказать, но решил ещё раз всё обдумать. Внимательно посмотрел на Великана, что-то прикидывая.