Яромир «соображал» недолго. Обернулся, встретился взглядом с Михаилом. Уголок рта дёрнулся. Рука взлетела в приветствии.

— Боры!

Одного клича хватило, чтобы сорвать с места людей. Тэра осели назад, заряжая пружинной мощью ноги, и тут же с криком вырвались навстречу неторопливым стервам. Бегом, полностью выкладываясь. Уже в беге начали стрелять. Всеволод припоздал, задержавшись на миг, кинув взгляд на Михаила- но быстро догнал ведущего «щитов».

— Нет, — охнула Стратим: — Отец священен!

— Не для нас! — отрезал Зубров. — И это единственный способ сровнять шансы!

Михаил дёрнулся вперёд, но напоролся на вооружённую руку Юрия. Зубров локтём ударил в грудь и потеснил назад:

— Один шанс из тысячи. Но тебе туда нельзя!

С кровоточащего через повязку обрубка на пол упали просочившиеся капли. Страж терял силы и жизнь, решая в этот момент за всех. И единственный имел волю и знание что-то исправить. Медведев, стиснул зубы, мгновение сражаясь с собой, а потом отшатнулся и поднял пистолет. Для этого оказываться в гуще боя не требовалось. Перед мушкой вертелась схватка. Словно под лопастями миксера — магуры взлетали, опускались, нападая на бегущих к трону. Люди сражались со скоростью, смазывающей сияние лезвий в искрящиеся дуги. Вертелось в пространстве винтом — магуры, люди и бьющая кровь, усеивающая пространство. Она, чёрная в неярком свете, насыщала мир, становясь полноправным участником бойни. Глаз. Гениталии. Глаз. Гениталии. Глаз…

— Мать твою, Юрка… — не отрываясь, прошептал Медведев, — Там же всех замесят!

— Юр-сан, — выдвинулся Катько. — Это ж наши! Наших убивают, Юр-сан!

— Подождите, ребята… — глухо отозвался Юрий. — Христом-Богом прошу — подождите! Сейчас всем работа найдётся. По самое «не могу!» нахлебаетесь…

— Ждем чего? — Полынцев нервно перекидывал с руки на руку нож. — Чего ждём?

— Алконостов! — коротко ответил Зубров. — Их нужно стянуть от трона!

— Чёрт! Да это невозможно!..

Стоящая рядом Стратим опустила голову. Тронула рваный ворот. Нащупала лезвие и сдёрнула его. Блестящая цепочка лопнула гнилой ниткой. Маленький клинок-месяц, сверкая крутыми гранями заточки, словно бриллиант, хищно оскалился на ладони. Закусив губу, Стратим резко сжала руку. Из кулака побежали капли крови. Королева кротко взглянула на Зуброва:

— Стрелять бесполезно. Защитная сфера. Поглотит летящее неживое. Прикоснувшегося живого отбросит заряд прямой силы. Нужно медленно…

— Ясно!

— Прощай, Влекомый, — кинула Стратим через плечо.

— Девонька…

Звенящий миллионом бубенцов визг потряс зал. Он усиливался и истончался, быстро переходя за границу слышимого. Уходя туда, откуда не доносилось ни звука, но тело ощущало каждой клеткой силу крика стервы-королевы. Мышцы расслаблялись, оплывая. А кровь в голове с мощью приливной волны билась о черепные своды. Смешалось и замерло мироздание. Скрючились, упав, люди, попавшие под звуковой удар. Свалились, нелепо расправляя крылья, магуры. Тяжело дыша, сложились Сирины. Гамаюнов прижало к ступеням пирамиды, как к нерушимому рубежу. Отец, оплывая на троне, нелепо открыл рот, глотая воздух, будто последнее лекарство.