— Понял, — ответил сЧай, и начал распоряжаться.

Хрийз слушала его команды, силясь опознать этот уверенный, знакомый до дрожи голос. Да кто же он такой?! Внезапно вспомнился случай острого бреда у Хафизы Малкиничны и её же голос, ответивший на точно такой же вопрос: — твоя судьба. В мозгу сама собой вспыхнула картинка: тот самый офицер морского флота Островов, страшный дядька с плешью на макушке, злой как тысяча чертей, именно он не дал ей утопиться на том празднике, будь неладен, и вообще.

Судьба.

С ума сойти.

На лоб легла прохладная рука, и другой голос спросил участливо:

— Как ты?

Хрийз не сразу поняла, что спрашивают у неё. Но ответить не смогла, только застонала слабо. На большее не хватило сил.

— Господин Нагурн, раз уж вы здесь… Не хотелось бы тревожить Дахар, она сейчас спит. Поможете?

— Да, Ичкрам. Конечно. Прямо сейчас?

— Вы же сами видите…

Хрийз обессилено выдохнула. И утонула в забвении снова.

Она снова брела по бескрайнему ледяному полю, и холод разъедал тело, пронизывая до костей и до мозга костей; синие огни светили откуда-то снизу, из-под замерзшего в бурю моря. Волков не было, не было и страха, только тревожная, муторная какая-то тоска. Время уходило, проливаясь струйками песка сквозь пальцы. Что будет, когда оно просыплется до конца?

Пошёл снег. Мелкие сухие искорки резали кожу как осколки стекла. Скоро начнётся буран. Хрийз знала как это будет: усиление ветра до ураганного, резкий мороз, стена снежного ливня… Странным образом её это не волновало, хотя буран в её положении грозил смертью. Но смерть не пугала так, как должна была. Ну, умру. Эка невидаль. Все умирают, рано или поздно…

Впереди, в стылой позёмке, рождался мираж. Синеватое призрачное сияние обретало объём и форму. Хрийз напряжённо всматривалась в него. Картинка казалась знакомой до боли.