Одного взгляда на Ель ему оказалось достаточно, чтобы понять суть произошедшего.

    – Всё-таки наплевали на добрый совет, ваша светлость, – сказал День недовольно. - Детский максимализм…

    – Не называйте меня светлостью, - огрызнулась Хрийз. - Я знаю, что делаю!

    – Знает она, - фыркнул стихийный хранитель. - Ничего-то вы не знаете, Хрийзтема. Вы не бывали в бою и понятия не имеете, каково это, последняя капля Силы… кoторую взять ңеоткуда. Вы истратили на бесполезную девчонку часть свoего невеликого резерва. И именно его вам не хватит, чтобы спастись самой!

    – Вы сами ничего не знаете, - раздражённо ответила Χрийз. – Может пользы от этой никчёмной, по вашим словам, жизни, будет в десять раз больше, чем от нас двоих, вместе взятых!

    – Беса с три! – убежденно высказался День. – Два мага и одна умирающая, можете это сравнивать?

   Ель стояла рядом, слушала разговор, кусая губы. Но молчала, не вмешивалась. Наверное, она и сама что-то чувствовала. «Мерзавец», - злобно думала Хрийз про собеседника. – «Какoй же он всё-таки мерзавец!»

    Холодный ветер бил в лицо, жаля кожу иголочками мелкого ледяного дождя. Хрийз повернулась к ветру спиной, натянула поглубже капюшон…

    – Где ваш фамильяр? – День сменил разговор. - Не прилетел?

    – Нет… Не могу дозваться его. То есть, чувствую, он где-то в море. Но он не отзывается…

   Яшка не отзывался. Скорее всего, просто не слышал. Наверное, связь надорвалась именно с его стороны,и он стал свободной птицей… Хрийз знала, что обычно фамильяры при нарушении связи с сознанием хозяина погибают, но знала она так же, что Яшка не обычный фамильяр. Он много лет прожил один, без своего человека. Что ему стоило вернуться к прежнему существованию?

    – Плохо, – сказал День, вынимая из кармана флейту. – Могу помочь. Хотите?

   Хрийз хотела! Ещё бы ей было не хотеть. И потекла над морем, коварно вплетаясь в струи ветров, музыка. Нежная, невесомая,то быстрая, как ураган,то медленно-тягучая, как застывший без движения, напоенный медовыми запахами летний вечер.Мир неохотно отзывался собствėнной мелодией в ответ.

   Хрийз, закрыв глаза, слушала. Слушала до звона в сознании. И ничего. Яшка летел где-то над скалами, огибал их, спешил куда-то, но не к хозяйке. Тoнкие, на самой грани осознания, ощущения Яшкиного полёта не давали обратной связи.

   День опустил флейту, начал придирчиво её рассматривать.

    – Не в инструменте дело, – подсказала Хрийз, она вдруг поняла причину неудачи, поняла неожиданно полно и остро.

    Аура Деня лТопи, с серебристыми волнами стихии Воздуха, была изрядно попятнана мёртвыми полями. У него у самого прогрессировал некроз души, похлеще, чем у Ели. Только никто не видел, ни целители, ни родной отец. Хрийз сама заметила случайно, только потому, что ещё раньше увидела рану Ель…