Кривая усмешка не покидала лица малагорского принца. Данталли сжал руку в кулак.

— Я разделяю мнение большинства, Бэс. И, ты прав, никакого удовольствия в расплате нет. Просто я не могу вечно справляться с нею с твоей помощью.

— Да почему нет, в конце концов? — непонимающе воскликнул Бэстифар.

— Потому что раз от раза мне становится хуже! — отведя глаза, выпалил данталли. На несколько долгих секунд помещение погрузилось в звенящую тишину. Когда же Мальстен поднял глаза и посмотрел на аркала, он увидел невыносимо сочувственно сдвинутые брови, между которых пролегла напряженная скобка.

Глубоко вздохнув и собравшись с мыслями, данталли кивнул и заговорил вновь:

— Хочешь откровенно? Давай откровенно, — качнул головой Мальстен. — Я боюсь. Вот и вся моя хваленая выдержка. Я боюсь впадать в зависимость от твоего вмешательства, а это ведь уже происходит. Я должен уметь справляться с расплатой самостоятельно, но это будет попросту невозможно, если ты продолжишь удерживать ее таким образом, чтобы потом напустить снова. Боль намного проще переживать, когда она постоянна. А когда она то милосердно отпускает, то накатывает вновь с прежним жаром, любой рано или поздно взмолится о ее прекращении. Тебе не дано этого понять, это не в твоей природе, поэтому просто поверь на слово.

Бэстифар поджал губы и некоторое время не произносил ни слова.

— Хорошо, — вздохнул он, нарушив затянувшуюся тишину. — Хорошо, Мальстен, я верю.

Сияние вокруг ладони аркала погасло, и данталли с трудом подавил рвущийся наружу стон, когда расплата, придержанная Бэстифаром, принялась вновь вгрызаться в тело. Аркал остановил боль на ее гребне, поэтому предупреждающего нарастания не последовало — расплата взяла свое резко и стремительно, как удар, сбивающий с ног. Рука данталли непроизвольно с силой впилась в ручку кресла. Румянец, маскирующий кожу демона-кукольника под человеческую, стерся с лица, демонстрируя ее истинный синевато-бледный оттенок.

Бэстифар нервно перебрал пальцами бахрому попавшей под руку подушки. Он, не отрываясь, смотрел на Мальстена, не в силах подняться и уйти. Не имея возможности почувствовать боль на себе, аркал безошибочно мог определить ее интенсивность у других. Подобного тому, что происходило сейчас, на его памяти не испытывало ни одно живое существо. Особенно молча…

Мальстен плотно сжал челюсти, пытаясь отвлечься от единственной назойливой мысли, стучащей в сознании: «Этого ведь можно избежать… можно от этого избавиться… можно прекратить».

«Не смей! Будет хуже. Терпи, пока это возможно. Тебя этому учили!»