— Больше никогда, — прошипел он. — Ты понял? Не смей…

— Помешай мне, — сдавленно, но с усмешкой отозвался данталли, хотя усмешка эта вышла весьма натянутой на его синюшно-бледном лице.

Казалось, Мальстен впервые видел Бэстифара таким отчаянно и беспомощно злым. Сияющая алым светом ладонь сжалась в кулак, свет стал ярче и насыщеннее, в ответ на что по телу данталли будто бы разлили жидкий огонь. Несмотря на усилия и попытку терпеть, стон все же вырвался из груди, со взмокшего лба на пол упало несколько крупных капель пота.

— И что дальше, Бэс? — выдавил Мальстен, заглядывая в черные глаза аркала. — Чем будешь пытать? Все, чем ты можешь сломить, получено от меня… — он помедлил, пережидая волну и стараясь не закричать. — Я это все уже испытал.

Бэстифар растерянно замер, округлившимися от возмущения и изумления глазами глядя на нынешнюю жертву своей пытки.

— Ты не можешь управлять мною, Бэс. Зато… — Мальстен перевел дыхание, — зато у меня на тебя управа есть.

Бэстифар не почувствовал — увидел, что его рука начинает нервно подрагивать, охваченная алым сиянием. Злость, растерянность и (неужто?) страх — все смешалось в его сознании, перемежаясь с искренним непониманием, как это существо, сваленное на колени болью расплаты, может так держаться и говорить такое. Аркал впервые столкнулся с тем, кому его пытка нипочем, с тем, кто никогда не сломается, с тем, кто до последнего будет стараться держать лицо и не сдаваться. Мальстен Ормонт не станет умолять своего мучителя прекратить, он все стерпит, и при этом в его силах будет воздействовать на пожирателя боли с помощью нитей, игнорируя враждебный красный цвет. Этот данталли был опасен…

— Что, уже не так уверен, что я должен остаться в Малагории? — с трудом усмехнулся демон-кукольник, и аркал осознал, что, пожалуй, Красный Культ прозвал этих существ так неспроста. — Сам ведь погонишь, как только сочтешь меня опасным. Уже… уже счел, не так ли? И теперь считаешь, что меня до̀лжно убить…

Бэстифар покривился, но слов, чтобы ответить данталли, так и не нашел.

— Так как, Бэс? — став лицом белее полотна, обратился кукольник. Взгляд, затуманенный расплатой, казался осмысленным и решительным. Бесстрашным. — Убьешь меня?

Аркал не мог представить себе, чтобы слова могли ранить, хотя не раз об этом слышал. Для него подобное описание было недоступно, он и от физических ран ничего не испытывал, однако вопрос Мальстена Ормонта, казалось, сумел сбить дыхание, как резкий удар в грудь.

Бэстифар не удостоил данталли ответом. Резко освободив его от своего влияния, аркал развернулся и стремительным шагом покинул комнату Мальстена, оставив его наедине с расплатой, как он того хотел.