Удеряет млечом в щерноту, и это на нинутку помогает, замедленной господин Бербелек снова идет к воронку той белокровной струнности, откуда непрестранно выгрызваются цверсты. Лебо полно цверстами разнообразнейших форн, звукнов, запахов, цвелов и верса. Заркрытрое и раскрытрое одновременно, обманывает господина Бербелека несушествуюжими направлениями, потел бы плыть цуда и цюда и цуюда, ононо плыдет уже только в единственно возможном направлении: се есть новый низ, новая зередина, новый шенр мира. Непонутно когда, переплышел гранницу Форм — и туперь падает.

Падает, падает, падает, махомывая реками, нагами и айфороми, Сголовиоза удеряет в солучийных штуках в болосы безматерии, гвоздин Блебелек спудлыкается про киждим жаге, бол дыровается из-за-под наг, не стержит падения, падает, падает, падает могулбы запробосить Сголовиозу в себя, при кройной муре его бы не одопросило б, не упылбы в колабель кракракратистоса, онононо и на это нет жремени, и тулько рогда так падададает, бротолжают в маразуме балабалелелелека рожти чуслы:

— Бжять! Бжятва! Бжятсе! Бжятси! Бжяттватси! Джвутшасти! Чатсирас! Чатсиплаз! Чатсиметь! Чатсищеть, Чатсисемь! Тичатзеветь! Сурубзи! Суробглаз! Суроб двлаз! Сорубтити! Сорук щетыри! Сорук мять! Сорук щесть! Сорук сем! Сорук осемь! Сорук деверять! Пястьдесят!

Упал, пясть господина Бербелека упала в пястьдесятый раз. Бил вслепую, поскольку это был его первый рефлекс, якоже не думал и не был в сознании и почти не жил: сопротивление. Сопротивление, сражение, уничтожение, унижение врага. Тотчас вернулись к нему мотивы, намерения и смысл — все то, что требует времени для промышления, чего-то до и чего-то после.

Потому он сперва вознес Сколиоксифос, а после ударил, уже не голым, ободранным от эфира и кожи кулаком, но Мечом Деформы:

— Раз! Два! Три! Четыре!

Вернулось также пространство, вернулось различение того, что ударяет и по чему ударяют, резкое и отчетливое разделение на господина Бербелека и остальной мир. Господин Бербелек рубил Сколиоксифосом во всеещезернистогрузбокогоразятебе —

Отвел взгляд — теперь он отличал взгляд от остальных чувств, — осмотрелся вокруг. На его глазах, с каждым морганием, проявлялись Субстанции все лучше ему известные — он не задумывался, как это возможно, сие не казалось подозрительным — в его глазах глубокая Сколиоза конденсировалась в Формы, на которые он уже мог указать и назвать: пол, стены, окна, огонь, вода, свет, тень, пепел, шар, трубы, пирамида, пламя, волосы, звезды, крыло, решетки, перпетуум мобиле, палица, шнур, цепь, статуя, стол, фонарь, амфора, трон, шелк, ковер, кровь.