Семь, шесть, пять стадиев, здесь гиппирои Герохариса совладали со стаей трехосных акул, теперь на этих орбитах висят облака спиральных зубов из цефер всеэлементных. Господин Бербелек пробивается сквозь облака свободных клыков с хрустом, от которого волосы встают дыбом, а на глазах, под маской аэромата, выступают слезы. Каждую пробоину икаросов он ощущает как слабое подергивание кожи спины, боль быстро становится невыносимой. Он протягивает руку над замедлившимся кругоплечником и выхватывает из кольчуги Сколиоксифос. После первого удара облако зубов сгущается в бледно-зеленый туман, сквозь который господин Бербелек пролетает без проблем; туман пахнет прогорклым маслом.

Два, один, он впадает в пасть левиафана. Справа видит воткнувшееся в стену пищевода черное крыло с герохарисным узором, еще порыкивает в адинатосовой туше серебряный кругогрудник испепеленного риттера.

Несмотря на то что он внутри звезднорыбного туннеля, господин Бербелек мчится все быстрее. Здесь Форма Иллеи уже слабеет. Пищевод левиафана, вместо того чтобы сужаться, расширяется. Господин Бербелек расправляет крылья. Минует газового осьминога в скрепах искривленного ураниоса. Только через некоторое время понимает, что это был один из Наездников Огня, слишком глубоко забравшийся.

Под ногами господина Бербелека ударяет очередной пиросник, астрономическая молния чистого Огня, прожегши тушу одного из левиафанов. Отсюда — и глазами человека — Огонь тает густым молоком, оно широкой рекой закручивается через звездосклон и всасывается в сосок каменной свиньи, уши которой выступают —

Господин Бербелек отрубает астросвинье голову. Голубые перья облепляют икаросы. Молоко поет женским голосом, после всякой строфы взрываясь истерическим смехом. Пламень Юпитера уже не красный, но черный. Перед господином Бербелеком раскрывается эфирная мозаика пятиугольных квадратов, ураниосовый лабиринт, вращающийся под прямыми углами.

Господин Бербелек начинает считать. Один, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять, одиннадцать, двенадцать, тринадцать, четырнадцать, пятнадцать, щестнадцать, семнадчать, восемьнадчать, дивинадцать, дванадзацать, дванадзацать один, дванадзацать два, дванадзацать дрожи, дванадзацать здери, дванадзацать взять, дванадзацать невзять, надзацать два тесно дрожи, дрожинадзцанабеть, бджать, бджать, бджать; ньехорошо.

Господин Бербелек плыдет сквозь потоки щерноты, каждый шмаг несет его во все более гуштую щерноту, пространство, выстранство и расстранство быстро вызвездывается, господин Барбелек пробует зазветить источник этой ослепляющей тьмы, в которую он погрузился уже по пояс, по грудь, ноги погрязились полностью, не может двинуть ни передней, ни задней, не плойдет ни шмага дальше, крррупл! — лопнули коси икаросов, оторвало их поруза, айфир корчмится, когда господин Блебелек въезжит от боли.