— Я имею в виду... Я знаю, что этим летом излечил много людей, но... первый раз, с Тоби, я чувствовал: что-то произошло внутри меня, моя кровь словно закипела и... В детстве я воткнул вилку в розетку. Мне было больно, и когда все закончилось, я еще долго чувствовал какое-то неудобство. После случая с Тоби было то же самое. Но с тех пор ко мне никогда больше не приходило то чувство; иногда я испытывал зуд, иногда головную боль, но... совсем не то, что в первый раз. А помнишь, на прошлой неделе в Силакауге? Того слепого? Я старался, очень старался, папа, но я не смог вернуть ему зрение. А еще там были другие, которых я даже не коснулся... я хотел, но...
Уэйн замолчал, и на его лице отразилось глубокое беспокойство.
— Я думаю, что эта Крикмор все-таки заставила тебя усомниться в своих способностях. Это как раз то, что ей нужно! Когда ты сомневаешься в себе, ты слабеешь. Я тоже думал о слепом и ему подобных; возможно, что ты не можешь вылечить некоторых людей потому, что Господь желает их оставить такими, какие они есть. Они или сильно согрешили и вообще отошли от Света, поэтому, не исповедавшись, они не могут получить исцеления. Ни в коем случае не сомневайся в себе, Уэйн, иначе демоны победят. Ты понял?
— Я... думаю, что да.
— Хорошо. — Фальконер потрепал его по плечу. — Ты будешь готов сегодня к Декатуру?
Уэйн кивнул.
— Тебя еще что-то беспокоит?
— Да, сэр. В этом мальчике есть... нечто такое, что меня пугает. Я не знаю, что это, но... когда я поглядел ему в глаза, у меня душа ушла в пятки...
Фальконер тихо хмыкнул и посмотрел в окно.
— Страх — это нормальная реакция, — ответил он. — Просто ты чувствуешь в его сердце грех. Уэйн, ты стоишь на пороге большой и прекрасной жизни, в которой ты встретишь много хороших людей, но тебе обязательно будут встречаться люди с Сатаной в душе. Тебе придется бороться. Понял?
— Да, сэр.
— Хорошо. До завтрака еще пара часов. Не хочешь немного вздремнуть?
— Я попробую.
Уэйн слез со стула и забрался под одеяло. Отец поправил простыни и поцеловал сына в лоб.
— А теперь отдыхай спокойно, дружище, — сказал Фальконер. — Я разбужу тебя к завтраку. Хорошо? — Он улыбнулся и направился к двери.
Голос Уэйна остановил его.
— Я все делаю правильно, да, папа?
— Да. Я клянусь тебе. А теперь спи. — Фальконер закрыл дверь.
Довольно долго Уэйн лежал, глядя в потолок. Ласковый ветерок раскачивал пластмассовые самолеты, и они словно лавировали между облаками. В лесу лаял Тоби. Мальчик крепко закрыл глаза.