Она быстро спрятала в ладони что-то маленькое.

— Так… Ничего.

— Дай посмотрю, — Феликс протянул руку, капризно потряс ею. — Ну дай.

— Не лапай… Не лапай руками! Так смотри, — осторожно поглядывая на него, Китти разжала пальцы.

На её ладони лежала тонкая, но крепкая проволочка, согнутая в дугу. На месте изгиба сиял, как звёздочка, небольшой огранённый камень.

— Шпилька? — удивился Феликс.

— Ага.

Металл был кое-где сильно и явно незапланированно погнут, местами тронут ржавчиной — будто эту шпильку долго эксплуатировали без перерыва и в не самых подходящих условиях.

— А поновее не нашлось? — Феликс рассмеялся.

— Сейчас таких уже не делают. Она начала того века.

— Да ладно? — присвистнул он.

Китти кивнула.

— А у тебя-то она откуда?

— Ну… — она замялась. — Это старая история…

— Расскажи, — попросил Феликс, глаза у него вспыхнули. Начало того века, «чёрное время», чёрт его возьми!

— Рассказать? — с сомнением повторила Китти. Было видно, что она колеблется — будто ей хочется рассказать, но она опасается чего-то.

— Госпожа Башева! — раздался вдруг громкий голос. Кто-то поднимался сюда, на площадку. — Госпожа Башева!

Они обернулись. На лестнице показался совсем молодой парнишка. Это был один из сотрудников штаба связи с населением — в каком-то смысле, коллега Китти.

— Там освободили Октистова, — произнёс он, слегка задыхаясь после своего марш-броска. — Вокруг него полно народу, все что-то у него спрашивают, а он требует конференцию по телевизору. Говорит, что ему есть много что сказать. В общем, нам бы это осветить… В прямом эфире…

Китти несколько иронично прищурилась: