— Если б я была мелочно-мстительной тварью, Феликс, мы бы сейчас с тобой говорили совсем по-другому.

— Это да, — он выпустил её, и теперь они просто стояли рядом, глядя один на другого. — Мы бы попортили друг другу крови, если б были врагами.

Китти кивнула:

— Несомненно.

Минута — и, не сговариваясь, лишь переглянувшись, они направились по направлению винтовой лестницы и дальше, вверх, туда, где начинались недостроенные ещё этажи и куда сейчас, в редкий и краткий миг вседозволяющей свободы можно было легко пройти.

Солнце светило сквозь узоры перил, причудливыми фигурами падало на ступени. Фигуры эти сходились и расходились вновь, сливались и разбегались в стороны и повторяли одна другую бесконечным каскадом, — будто танцевали и никак не хотели остановиться.

Лестница вывела на широкую, залитую светом площадку, с которой так хорошо был виден весь Ринордийск. Он блистал сейчас стеклом и металлом, сверкали древние шпили, отражая лучи. Вдалеке взмывали в воздух подъёмные краны — гигантские зелёные стрекозы.

Феликс жадно хватал глазами этот вид, глубоко вдыхал свежий ветер, обитавший здесь, на высоте. Балка ограждения на месте не построенного ещё фасада нагрелась на солнце, и её было приятно сжимать пальцами.

Будучи почти счастливым в этот момент, он перевёл взгляд на Китти. Она стояла молча, облокотившись на ограждение. Феликс улыбнулся:

— Эй, Китти, победа за нами.

— Победа близка?

Она, несмотря на тёплую погоду, как всегда была в глухом чёрном платье. Сколько Феликс её помнил, Китти всегда носила закрытые платья — как минимум, с закрытой спиной. Может, скрывала два старых сигаретных ожога чуть повыше левой лопатки, может, ещё почему-то. Сейчас она пристально и как будто слегка печально всматривалась вдаль.

— Хотелось бы знать, на что ты так внимательно смотришь, — насмешливо, но дружелюбно заметил Феликс.

— Да так… Просто игра теней и отражений.

— И что же тебе там отразилось?

Китти помолчала, потом указала кивком на что-то внизу.

— Видишь вон тот шар? — она обернулась на Феликса, проследила, куда он смотрит. — Прямо за мостом, недалеко от Главной площади.

Феликс понял, о чём она говорит: о большой полупрозрачной сфере, одном из знаковых мест городского центра. Отсюда сложно было разглядеть, но Феликс и так знал, что снаружи на сфере проступают едва намеченные очертания материков, а внутри неё, на пологих зелёных лугах раскинулся маленький город с миниатюрной Часовой башней посередине.

Он усмехнулся:

— А так смотришь, как будто смерть свою увидела.