Хорнер кивнул на Фикса, сидящего в наушниках и слушающего мотель.

— Из их разговоров мы поняли, что остальные укладываются спать. Твист, Монтанелла и Кронин уехали, чтобы мы не накрыли их всех разом. Это наверняка идея Твиста.

— Чтоб ему провалиться! — выругался Леланд, потирая пальцами виски. — Ладно. Сегодня мы все равно не станем садиться им на хвост.

— А как насчет завтра? Что, если они и завтра выкинут подобный номер?

— Утром, — отрезал Леланд, — мы за всеми установим наблюдение.

Раньше он не видел необходимости в постоянной слежке за каждым свидетелем, поскольку знал, что в конце концов все соберутся в мотеле, чем и облегчат его задачу. Но теперь, когда в любой момент могла возникнуть необходимость взять их под стражу, он должен был знать, где каждый из них находится.

— Они могут заметить за собой «хвост», — заметил Хорнер. — Ведь здесь все как на ладони, спрятаться «наружке» трудно.

— Я знаю, — скривил рот Леланд. — Пусть видят. Теперь нам уже не нужно прятаться, дело идет к развязке. Вдруг это выведет их из равновесия и они с перепугу вновь собьются в стадо. Тогда нам будет легче загнать их в хлев.

— Нам будет нелегко взять их в городе, — озабоченно произнес Хорнер.

— Если их нельзя будет взять, их следует уничтожить, — сказал Леланд, садясь на стул. — Давайте продумаем план наблюдения и заранее распределим «хвосты».

3

3

Вторник, 14 января

В половине восьмого утра во вторник отец Стефан Вайцежик, верный обещанию, данному накануне ночью Брендану Кронину во время их телефонного разговора, готовился выехать в Эванстон, по последнему известному адресу Кэлвина Шаркла, водителя-дальнобойщика, бывшего в то лето в мотеле «Спокойствие», но теперь почему-то вдруг отключившего свой телефон. В свете вчерашних жутких событий в Неваде было решено во что бы то ни стало связаться с остальными пострадавшими. Стоя в теплой кухне домика для священников, отец Стефан застегивал пуговицы пальто и поправлял свою круглую шапочку.

Отец Майкл Джеррано только что отслужил утреннюю мессу и сейчас намеревался позавтракать овсяной кашей и гренками. Но поспешные сборы настоятеля портили ему аппетит.

— Может быть, вы введете меня в курс дела, отец Стефан? — наконец не выдержал он. — Что творится с Бренданом? Ведь должен же я знать, хотя бы на случай... ну, на случай, если с вами что-нибудь случится.

— Со мной ничего не случится, — уверенно произнес отец Вайцежик. — Господь не для того сподобил меня пятьдесят лет учиться жизни, чтобы меня убили как раз тогда, когда я могу сделать для церкви самое полезное дело из всех, что я делал.