– Что с тобой? – спросила жена под радостные вопли детей «Папа приехал!».

Олегов хотел сурово посмотреть на нее, но неожиданно для себя икнул.

– Ты, кажется, выпил? – поинтересовалась Людмила. Она могла бы этого и не спрашивать. Поскольку густой дух перегара перебивал даже сельские ароматы. Однако вопрос привел в действие механизм осуществления плана мести.

– А что мне остается делать? – слезливо спросил Егор. – Ведь я… – он забыл эту часть монолога, а сколько раз повторял про себя, – …ведь я… страстотерпец. Неделю пью, вторая пошла…

– Неделю?! – изумилась Людмила.

– Увы, – развел руками Егор, – пропил почти все наше состояние, вот на последние купил… – Он полез в свою котомку, долго там рылся, при этом большая часть содержимого выпала на землю. – Где-то была… – произнес он растерянно, имея в виду бутылку, – наверно потерял… ну ничего, сейчас к хозяйке схожу.

– Никуда ты не пойдешь! – сердито сказала жена.

– Женщина, молчи! Ибо лучшая из них змея!.. Ницше сказал: «Идя к женщине, бери с собой кнут!!!» – заорал вдруг он, вспомнив совет доброй библиотекарши. – Где тут кнут! Васька, тащи кнут! – крикнул он сыну.

– Кончай паясничать! – резко сказала Людмила.

– Папочка! – заплакала дочь, – что они с тобой сделали?

– Все кончено, милая, – заныл Олегов, наклоняясь и слюняво целуя дочь. Ребенок в ужасе отпрянул. – Мне нужно выпить, – сумрачно произнес Егор. – Анисья Трофимовна?..

– Я тут, – мгновенно отозвалась хозяйка, видимо, давно наблюдавшая за сценой.

– Анисья Трофимовна, принесите мне немедленно жбан бражки.

– Никак запил? – удивленно сказала хозяйка, обращаясь к Людмиле. – А я думала, только простые так-то бесчинствуют, а и образованные тоже горазды.

– Бражки! – повелительно крикнул Егор.

– Сейчас, милок. Уведи-ка детей, Люда.

– А что вы хотите делать? – испуганно спросила жена историка.

– Как чего? Протрезвлять буду. Дело привычное. Могу, конечно, и не вмешиваться, но тебя жалко. Он, видишь ты, куражиться вздумал.

– Я кому сказал! Я тут хозяин!!

– Ты, ты, золотой, пойдем, налью тебе.