Черный повернулся к Володе и приблизился к нему. В руке его по-прежнему был нож.

«Все! Конец! – пронеслось в голове у голого следопыта. – Сейчас меня, как этого козла…»

У девственника подогнулись колени.

Но действия черного предводителя были несколько иные, чем представлял себе пытливый директор краеведческого музея. Тот взял в свою руку ладонь Володи и осторожно провел ножом по его запястью. Потом проделал то же с другой рукой. Выступило немного крови. Краевед стоял ни жив ни мертв. Затем черный тем же ножом нарисовал, вернее, вырезал на груди у Володи какой-то знак, какой, тот не разобрал. Потом он смочил свою ладонь в крови козла, который все еще хрипел на земле, и помазал ею запястья, лоб, грудь и член краеведа. Костер вдруг вспыхнул тяжелым малиновым светом. Раздался странный гортанный выкрик, и к Володе бросилась вся нечисть. Но никто не собирался терзать его. Наоборот, большинство только осторожно дотрагивались до молодого человека. Зато несчастное животное было вмиг разорвано на кусочки. Визжащая, перемазанная кровью толпа предалась разнузданной похоти. Во всяком случае, именно такое определение дал директор краеведческого музея, вспоминая произошедшее. Сам он больше не испытывал страха или тоски. Безумное веселье овладело им. В то же время он страшно опьянел: не то от выпитого перед тем спирта, не то от потрясения, пережитого только что.

Он оказался в объятиях голой красавицы, которая страстно вылизывала его.

Через мгновение новая ведьма дарила ему свои прелести. Сколько было их, что он делал с ними, а они с ним, пытливый краевед впоследствии стеснялся даже вспоминать. Явственно представлял он, как барахтается на траве, в крови и внутренностях замученного животного, а на нем сидят сразу три нагие дамы, одной из которых явно не меньше ста лет. Дальше следовали провалы в памяти и абсолютная тьма.

Проснулся Володя с ощущением того странного чувства, которое бывает только в детстве. Словно находишься на пороге небывалого праздника. Все еще впереди, но ожидание рождает еще и легкую тревогу: а взаправду ли все это?

Он некоторое время лежал без движения, размышляя, что же явилось причиной чрезвычайно приятного ощущения, и вдруг вспомнил свои ночные приключения. Шабаш! Безумная оргия в ночи. Ведьмы, духи… И он, ставший частью колдовского мира. Да было ли все это?

Он недоуменно осмотрелся. Место, где он находился, было совершенно незнакомо. Какая-то затемненная комната, скорее всего в деревенском доме. Обшитые деревом стены, низкий потолок. Тиканье ходиков, висящих на стене. Сквозь неплотно занавешенное маленькое оконце пробивались яркие лучи солнечного света.