— Коровы еще эти, — пожаловался сам себе, — натоптали дырок.

Почти у самого дна балки заскользил вдруг обеими ногами, замахал руками, падая на спину. Так и съехал, извозив куртку, быстро вскочил и, испуганно оглядываясь, заставил себя постоять, чтоб глаза привыкли. Тропы не было… Задрал голову и посмотрел в небо. Черная туча навалилась на маковку неба, мама так на чайник кидала старый пуховый платок, сложенный, чтоб заваривался чай. Низкая туча, села на степь, и все звезды, что светили по краям ее, вместе с луной остались там, за верхушками курганов. Черно и черно.

Опустив голову, стал разглядывать темноту под ногами и чуть подальше. Скашивал глаза, пытаясь определить, где белеет тропка, а где просто пятна в глазах плавают. Понять ничего не мог. И тихо-тихо внизу, от этого еще страшнее. Ветер посвистывал сверху, под тучиным животом, а сюда не шел.

…Дома все сидят за столом, мать с красными от духовки щеками, наверно, уже достала пирог. И оливье, уж на что целый тазик, но, как в том году, снова побежит «подрезать» из сваренных с запасом яичек и картошки. Дядя Петр смеется и, водя рюмкой над столом, рассказывает, как летел с острова, название такое, собачье, Шпиц, Шпицберген, и им запретили посадку, летчик летал и летал кругами над Москвой. Он все время это рассказывает. Как будто на острове, где полярники, снег и белые медведи, ничего и не было. А еще дома компот любимый, из вишни.

…Наташа тоже вишню любит. На дереве они все спорили, у кого ветка лучше. Наташкино место повыше, ветка толстая прогнута сидушкой, удобно, но зато тонкие кончики далеко, а там самая вишня. А у Васи — развилка из трех веток, они хоть и нетолстые, но держат хорошо, если ноги вывернуть и по-особенному поставить. Он сестре показывал полные горсти ягод, хвастался, а она смеялась, но видно было, немножко завидовала и пуляла в него косточками. Если раскачаться немножко, не попадала. Тогда пугалась, что упадет брат. Кричала, грозилась, что мать позовет и та Васю веником отлупит.

Надо идти… Так и не найдя тропу, Вася двинулся вперед, нащупывая ногой склон и поводя перед собой руками. Думал, успокаивая себя: влезет наверх и там звезды, будет стоять, пока не увидит, где дорога получше. Не опоздает, потому что у него есть часы с пиратом, новые. Надо было фонарик взять, но забыл. Расстроившись из-за фонарика, Вася поспешно придумал, что не забыл, а не взял специально, потому что было бы видно в степи его пятнышко света — сразу понятно, где его искать.

— А мне пока не приду, хорониться надо.

Продвинулся вверх наугад, заскользил по жесткой траве и скатился вниз.