— Ну, что тепереча скажешь, милок? — с теплой ехидцей поинтересовался монах.

— Но… как? Как ты это делаешь? Ведь это не… — но здесь Сергей оборвал свой словоток на полуслове, вспомнив что-то…

— Ну, договаривай, чего ж ты стесняешься, — настаивал свершитель чуда.

Сергею не хотелось, очень не хотелось говорить слово «невозможно», он интуитивно чувствовал, что произнеся его, тут же признает свое поражение в недавнем споре, но и молчание означало верный проигрыш, а потому он вымолвил то, что пришло первым в голову:

— Я хотел сказать, что это немыслимо, что… — и только здесь он понял, что слово «немыслимо» есть высшая степень невозможного, но было уже поздно. А старик только этого, кажется, и ждал, поскольку тут же подхватил:

— Немыслимо, говоришь? Ну, помыслить то всякое можно, а вот то, что наука подобное отрицает, думаю, согласишься.

Костров молча кивнул, а монах внезапно предложил:

— Ну-ка, дай руку… Да не бойся ты, не бойся…

Сергей неуверенно протянул ладонь, и уже через первое мгновение она оказалась в цепких костяшках чудотворца, а в конце второго — перед самой чернотой провала.

— Да ты не напрягайся, расслабься, все будет хорошо, — мягонько увещевал монах. — Вот-вот, хорошо… молодец… А теперь закрой глаза… Да не бойся… Вот, умница… Ну, счастливо! — и пользуясь доверчивой расслабленностью парня, плавным, но сильным движением ввергнул руку Кострова в зияющую черноту провала…

Глава 29. Звезда

Глава 29. Звезда