Поставив на рояль две свечи, Лилиан села в кресло, взяв на колени кошку. Она смотрела на быстро синеющее окно, на тени, пляшущие на стенах, в полумраке, и вместе с угасающим днем уходило из ее души все ненужное, шумливое, обыденное — и взамен приходило ощущение таинства. Музыка, одиночество, поэзия, далекая, уже не реальная для нее красота Дэвида Бэста — все это вдруг вспыхнуло ярким светом и разлилось ровным, спокойным звучанием. Мир был полон гармонии, мир был так прекрасен, что хотелось стать на колени и молиться…

Кто-то позвонил, сиамская кошка бросилась в прихожую, но Лилиан все еще сидела, будучи не в силах расстаться со своей тишиной. Наконец, неохотно поднявшись, она пошла открывать.

Возле двери, стряхивая с себя снег, стоял Дэвид Бэст. На его побелевшем от холода лице застыла жалкая, просительная улыбка.

— Ты? — изумилась Лилиан, вмиг лишившись дара речи. — Но…

Переступив через порог, Дэвид с трудом, заплетающимся языком произнес:

— Я шел к тебе по льду… Но потом мы все вместе провалились… чуть не утонули…

Лилиан не в силах была понять, о чем он говорит, так велико было ее волнение. Дэвид пришел к ней! По льду! Значит, он не обманул ее в тот фантастический осенний вечер! Дэвид… Только теперь она заметила, что вся его одежда обледенела и что сам он дрожит. Он стоял, бессильно прислонившись к стене, его промокшие, обледеневшие варежки упали на пол, и кошка, обнюхивая их, терлась щекой о пушистую полоску меха.

Лилиан принялась лихорадочно расстегивать пуговицы на его пальто, и это удавалось ей с большим трудом. Дэвид молча принимал ее помощь, с каким-то новым, не знакомым ей выражением признательности заглядывая ей в глаза. Оставшись в одних плавках, он послушно последовал за Лилиан в ванную, залез в горячую воду, растянулся, насколько это было возможно при его росте, расслабился. Согревшись, он позвал Лилиан и, высунувшись из воды по плечи, спросил:

— Можно мне подождать, пока высохнет одежда?

Повесив на крючок банное полотенце и свой махровый халат, Лилиан улыбнулась:

— Твоя одежда не высохнет до утра, — сказала она. — Тебе придется ночевать здесь!

* * *

Анна Андреевна вернулась, как обычно, около восьми. Мокрое мужское пальто в прихожей, огромные солдатские ботинки, развешенная на батарее одежда: джинсы, свитер, майка, носки…

Мужчина? В ее отсутствие? У ее дочери?..

Ворвавшись в гостиную и никого там не обнаружив, Анна Андреевна метнулась в комнату Лилиан, но и там было пусто. «Неужели… — холодея от ужасной догадки, подумала Анна Андреевна, — …она осмелилась… привести его… в мою спальню?»