У одноэтажного торца Ал заметил Бориса Васильевича в короткой дубленке и джинсах, заправленных в короткие сапожки. Возле него в синем пуховике, как верный страж, стоял Иван Николаевич. Оба они залезли на поваленный ствол и внимательно смотрели, как рабочий электропилой распиливал на аккуратные круги толстое бревно. Ал был прав, Щербаков явно отыскал какое-то старое липовое дерево. Липа — самый отличный материал для резьбы.

— А вон и наш знакомец.

— Кто? — спросил Алексей.

— Борис Щербаков, народный артист.

— Которого я вчера с вами видел?

— Да. Мы с ним давние приятели. Пойдем к нему.

— А как же дом, Ал? Мы его будем осматривать?

— Естественно. Но ты мне по дороге объясни, где тут что прежде стояло.

Обходя рычащие бульдозеры и самосвалы, чавкающие бетономешалки, опалубки с раствором, прикрывая глаза от сварки и здороваясь с людьми, они не торопясь поднимались вверх. Алексей перекрикивал грохот и на пальцах показывал Алу, где стоял флигель, служебные постройки того времени, колодец. Местность по картам он изучил досконально.

— А вот там, в торце здания, где приблизительно стоит ваш друг, располагалась часовня! — показал Алексей. — Загадочное сооружение! Его ни на одном плане конкретно нет, но упоминается постоянно, — он ткнул в сложенную пополам карту. — Видишь пунктир? Вроде намек на эту самую часовенку…

Иван Николаевич заметил коллег. Он наклонился к Боре и что-то сказал, указывая в их сторону. Щербаков поднял голову и радостно замахал рукой.

Стараясь не соскользнуть с узкой тропинки в глубокий снег. Ал с Алексеем наконец добрались до них.

— Ты чего без головы, артист? Простудиться не страшно?

Был он заметно весел.

— У меня же капюшон. Да и погода, смотри, только загорать. Привет!

Ал запрыгнул на толстый комель поваленной сосны, по которому прохаживался Щербаков, они обнялись, словно не виделись десять лет. Творческие люди щедры на эмоции. Порой иные ненавидят друг друга, завидуют, гадости сыплют, но при встрече обязательно обнимутся и расцелуются, как папуасы, только что животами не трутся. С Ваней они со всей силы хлопнули по рукам — ж-жах! — будто стрельнуло. Он стоял, расставив ноги, на другой сосне, но они ни на йоту не покачнулись — богатыри! Потом был представлен Алексей, как инспектор из Управления архитектуры. Произошел обычный обмен любезностями. А поскольку Борис был наверху, он отдал честь, на что Алексей тоже поднес руку к своей норковой шапке. Он и впрямь походил на солидного бюрократа — весь в меху от унт до головы.

Рабочий уже напилил из липы пять аккуратных кругов, стоял, перекуривал.