— Вот проблема! — хохотнул Сергей Сергеевич. — Завтра же переедет на новую квартиру. Федор Зинаидович, для начала однокомнатная вас устроит?
Федор Зинаидович вдруг поменял цвет — на глазах побелел и сам стал напоминать вампира.
— Впрочем, — перебил себя Зотов, — я вспомнил, у меня в запасе есть небольшая двухкомнатная квартира. Мы ее уже давно не используем, думаю, вам она подойдет.
— Браво, Сергей Сергеевич! — Ал захлопал в ладоши. — Вот это по-генеральски.
На Федьку лучше было не смотреть.
— Так, господа, — прервал всеобщее оживление Василий Владимирович, — предлагаю от вестей приятных перейти к неприятным. Не все у нас ладно, Алексей Юрьевич.
— Что еще случилось?
А случилось вот что… На соседней станции в почтово-багажном вагоне был обнаружен труп проводника. Этим делом бы заняться транспортной милиции, но только покойника извлекли на свежий воздух, как он зашипел и обратился в прах, одно форменное облачение осталось. Поскольку по местам были разосланы непонятные ориентировки о нахождении порожней одежды, набитой гнильем, тамошнее начальство сообразило: данное происшествие как раз из этой оперы и быстренько рапортовало в центр.
Зотов взял дело под свой контроль, и следствие выяснило, ночью на наш вокзал был доставлен «груз-200» — запечатанный гроб… Проводник тогда еще был жив и свеж. Гроб встречал некий майор. Свидетели обратили на него внимание из-за несоответствия формы. Вовсю зима, а на майоре летнее военное пальто и фуражка.
Ал оглянулся на сейф, где хранилась грелка, остальные проделали то же самое.
— Уж не он ли ухайдакал проводника?
— Похоже, — ответил Зотов и продолжил: — Гроб закинули в какой-то грузовичок и увезли. Что за грузовик, никто толком не заметил.
— Откуда пришел груз? — спросил Ал.
— Недалеко… По документам, тоже сибирский городок, до него ровно сутки поездом.
— Понятно. Ночью загрузили, ночью и привезли. Федя, — обратился он к Будникову, — что сказал тебе на прощанье майор?
Новосел с трудом оторвался от сладких грез и нехотя вернулся на грешную землю.
— А?!
— Федя! Что сказал майор?
— Гроб в «Соломенном».
— Понятно? — спросил Ал генералов.