Но когда она снова посмотрела на Синклера, стало ясно, что для него это самая настоящая, нескончаемая война. Болезнь пустила корни в душу Синклера так глубоко, что вырвать их оттуда было невозможно, даже если он и избавится от физической зависимости. Вот и сейчас, обливаясь липким холодным потом, он встал, словно звуки боевого горна позвали его в бой, и, еле держась на ногах, застегнул парку и натянул перчатки. Элеонор ждала, надеясь, что лекарство вызовет у него еще большую слабость, но Синклер, кажется, из последних сил перебарывал его действие.

— Синклер! Ты хоть слово слышал из того, что я сказала? Мы не можем выйти наружу незащищенными.

— Так застегнись, ради всего святого! — рявкнул он и, вцепившись в рукав ее куртки, потащил из изолятора. Элеонор только и успела, что подхватить любимую брошь с прикроватной тумбочки. — Погода сегодня хорошая.

Он промчался по коридору и рывком отворил наружную дверь, ведущую на пандус. Солнце, отражающееся от снега и льда, нещадно слепило глаза, и Элеонор уже заученным движением вытащила из кармана парки солнцезащитные очки и нацепила их на лицо.

— Собаки запряжены, — с удовлетворением сообщил он. — Я первым делом об этом позаботился.

Первым делом позаботился? Это ж сколько времени он рыскает по лагерю?

Синклер осторожно спускался по пандусу, таща за собой Элеонор, но вдруг остановился как вкопанный.

— Черт побери. Только этого еще не хватало… — пробормотал он.

Элеонор выглянула из небольшого отверстия капюшона, который туго затянула перед выходом наружу, и увидела Майкла. С отвисшей челюстью тот стоял в нескольких ярдах в стороне и таращился на них, пытаясь сообразить, что происходит. Под мышкой у мужчины было зажато черное металлическое приспособление с тремя ножками.

— На вашем месте я бы поджал хвост и дал деру, — сказал ему Синклер.

Майкл непонимающе посмотрел на Элеонор.

Синклер угрожающе откинул фалду парки, обнажая висящую на поясе саблю, и двинулся дальше, однако Майкл мгновенно преградил ему путь.

— Проклятие! Я тороплюсь! — взорвался Синклер, словно покрикивал на нерасторопного помощника конюха. Он отпустил руку Элеонор и вытащил саблю из ножен. — Сейчас же прочь с дороги, иначе сложишь голову там, где стоишь! — процедил он, поигрывая сверкающим на солнце клинком.

— Майкл! — взвизгнула Элеонор. — Сделайте, как он велит!

— Элеонор, вы не можете находиться снаружи! Вы должны немедленно вернуться!

Глаза Синклера вспыхнули ледяной злобой. Он несколько раз перевел взгляд с одного на другого, затем снова уставился на Майкла.

— Должно быть, я был слеп… — прошипел он и, вскинув саблю, двинулся на журналиста.