Дизельный двигатель заревел, выбрасывая черное облако гари. Бадди отошел в сторону, уступая ему дорогу. Эвакуатор уехал, а Бадди еще долго стоял, растерянно глядя на автостраду. «Шериф! Чертов шериф Спилмен! – метались в его голове гневные мысли. – А я-то уж думал, что он оставил меня в покое!»

Бадди огляделся. Солнце, пустыня, жара, отель, кафе. «А мне плевать! Я не стану придавать этому значения! Толстяк мне не друг, а все остальное… К черту. Пусть Милвилл катится в ад!» Бадди нервно шмыгнул носом. «Главное – что есть у меня здесь и сейчас, а все остальное… – он увидел Сэнди и помахал ей рукой. – Все остальное не имеет значения». Бадди решил, что сейчас, пожалуй, самым лучшим решением будет выпить.

Он прошел на кухню, взял у Осторе початую бутылку скотча, взвалил на плечо алюминиевый шезлонг и вышел за отель, подальше в пустыню, надеясь, что здесь никто не сможет найти его. Нет, он не хотел думать, не хотел искать ответы. Он просто хотел забыться, отвлечься, а с утра вычеркнуть этот день из памяти. Ничего не было. А механика можно будет найти другого, дождаться, когда починят «БМВ», и больше никогда не обращаться в эту проклятую мастерскую.

Бадди оглянулся, желая убедиться, что ушел достаточно далеко от отеля, разложил шезлонг и, налив себе выпить, откинулся на спинку, стараясь ни о чем не думать. Женщина. Ему определенно нужна женщина. Так он сможет отвлечься ото всего. А что потом? Потом он бросит ее, как бросил Трэйси? Или же она бросит его, как бросила Кларисс? Бадди выпил еще, закрыл глаза, надеясь дождаться, когда алкоголь наконец подействует на него. В желудке стало тепло, голова очистилась от тяжелых мыслей. Даже думать о разговоре с механиком стало не так сложно, как прежде.

– Вот так-то лучше, – проворчал Бадди, думая, что нужно будет выпить еще. – Так-то лучше.

Веки стали тяжелыми. Бадди сказал себе, что заснуть сейчас не самое плохое, а лучше вообще забыть обо всем, что случилось за день, увидеть хороший сон и решить, что механик был иллюзией. В конце концов, они все равно не собирались становиться друзьями. Да и общаться с толстяком ему не обязательно. «Пусть думает все что хочет – мне плевать». Бадди попытался рассмеяться, но понял, что не может. Лицо не подчинялось ему. Он попробовал поднять руку, в которой, помнил, что держит недопитый стакан скотча. Рука не подчинилась. Все тело отказывалось подчиняться. Остались лишь мысли.

«Что, черт возьми, Осторе добавляет в этот скотч?» – смеялся в своей голове Бадди, ничуть не обижаясь на повара за это, а наоборот, пытаясь убедить себя, что нужно поблагодарить его. И Сэнди. И всех, с кем он успел подружиться за последнее время. Они намного лучше, чем то, что было у него прежде. А что было? Милвилл? Бадди снова попытался улыбнуться. Какой Милвилл?! Он не помнит этот город. Не помнит старого шерифа. Не помнит ничего!