Это было ранним утром, в пятницу.

Дороги были подморожены, а на траве возле детского садика напротив их дома блестел иней. Застывшая в этом серебре трава цвета квашеной капусты напоминала прическу школьника, который впервые воспользовался лаком для волос.

Морозный воздух был по-зимнему влажным, и в этой свежести для Антона было что-то от запаха спелых арбузов, которые достала из холодильника заботливая мама. Он шел домой к жене и старался не заплакать, понимая, что следующую осень Ольга не встретит.

«Да и эту, если честно, не переживет», – сочувственно, но твердо сообщил ему внутренний голос. Голос был прав, и они оба это знали.

При этом Антон позволил себе напомнить две позитивные вещи, которые придавали ему сил: Машечка проводила выходные у подружки, а значит, он мог сконцентрироваться на помощи своей жене. Вторым маленьким утешением служило уже то, что сегодня Оля смогла улыбнуться и, будучи почти в таком же хорошем настроении, как и до болезни, попросила его сходить за соком.

Антона эта просьба тронула до глубины души. Оба понимали, что жить ей оставалось всего ничего и из больницы ее выписали умирать. Провести последние дни дома было желанием Оли, и оно было исполнено.

К тому же Антон не знал, как лучше повести себя с Машей: с одной стороны, он хотел оградить ее от горя и смерти любимой мамы, а с другой понимал, что в одиннадцать лет его дочь – нет, их дочь – способна сама кое-что решить. И здесь, мягко говоря, было бы некрасиво ее ограничивать в общении с Олей.

Мысли об этом противоречии раздирали его голову еще и оттого, что он помнил – воскресным вечером он встретит Машу в метро, чтобы они вернулись домой вместе – как это обычно бывало, если она проводила выходные у своих друзей.

«Ладно, хотя бы два дня наедине с Олей», – подумал Антон, вздохнув. И тут же в голову закралась мысль: «А что если Маша не успеет проститься с мамой?» Не обращая внимание на тяжелое предчувствие и появившийся ком в горле, он оставил свой вопрос без ответа… ускорив шаг.

– Думай о Маше, думай о хорошем. Да и врачи ведь тоже иногда ошибаются, – сказал он себе, зная, что ключевым словом здесь было «иногда».

Что до Маши, она действительно все больше становилась тем лучиком (или светом из темноты), который помогал ему идти вперед и не сдаваться. Маша была его радостью, и вероятно, она тоже чувствовала, как сильно ему нужна ее поддержка. Маша, Оля и Антон – у них были хорошие, здоровые отношения, и вопроса о взаимовыручке в их семье не существовало. Она просто была.