– Умные всё-таки сволочи! – Генерал аккуратно сложил бумагу, спрятал в портсигар. – Ладно, давай поторапливаться. Новые хозяева скоро заявятся. – Вот эту коробку сначала выноси в коридор.

– А это? – спросил адъютант, подходя к зачехлённому знамени. – Брать?

– Это в первую очередь!

– Ясно. Что ещё? А Минина с Пожарским?

– Ну, а как же без них? – сказал генерал, убирая со стола в чемодан бронзовую статуэтку предводителей народного ополчения. – Так, так, так. Ну, что ещё?

– Вроде бы всё. – Адъютант посмотрел по сторонам. – В сейфе пусто.

Генерал опять потрогал шишку на голове – боль прошла, осталось только слабое горение. И под сердцем тоже разгоралась боль, такая боль, что впору…

– Вперёд! – Генерал это рявкнул так громко, словно перед ним был не один адъютант, а целый полк, которому предстояло выходить в поход. – Вперёд, ребятушки!

Лифт не работал. Пришлось маршировать по длинным переходам сталинской высотки. Кое-где велись ремонтные работы на площадках – мусор, грязь, угарный запах краски, разнокалиберные окурки на подоконниках.

Адъютант сказал, имея в виду министра обороны Нечестивцева:

– Они уже мебель завозят, нечестивцы эти. Лифт, наверно, грыжу надорвал.

– Всё теперь у них пойдёт нараскоряк, у этих нечестивцев, – заворчал Надмирский. – Эти хозяева привыкли ломать, а не строить.

– Осторожно! – предупредил адъютант. – Тут свежий бетон! Покачнувшись, Руслан Радомирыч остановился и посмотрел на ступеньку, на которой чуть не поскользнулся – на влажном бетоне завиднелся чёткий оттиск генеральского ботинка с полумесяцем тонкой подковки.

– Ну, вот, – с грустью подытожил генерал, – и я свой след в истории оставил.

В городе хозяйничала осень – кругом неприветливо, сыро. Ветер выл в проводах и трепал остатки листвы на деревьях. Обрывки газет и афиш – как бесноватые птицы – крутились под ногами и взлетали к самым облакам.

После погрузки в машину, генерал отпустил адъютанта, приказав ему навести марафет в кабинете и крепко-накрепко держать язык за зубами. Потом, уже на заднем сидении служебной машины, Руслан Радомирыч глубоко задумался, точно задремал. Просидев минуту-другую в оцепенении, Надмирский неожиданно вспылил:

– Поехали! Сколько раз я буду повторять?

Водитель с бычиным загривком содрогнулся и пролепетал, изумлённо вылупив глаза:

– Товарищ генерал, вы ничего не говорили. Я спросил, а вы молчите…

– Да? – Надмирский нахмурился, ушибленную голову потрогал. – Ну, извини, голубчик. Видать, не зря на пенсию-то гонят. Ну, ладно, брат, поехали. А маршрут у нас будет такой. Штаб-квартира. Знаешь?