И примерно также дело обстояло с издателями, которые постоянно требовали продолжения, а творческая лава, низвергавшаяся на страницы, уже не могла принести удовольствия автору. Но приносила деньги – и немалые. И слава была на первых порах, такая слава – классики в гробах от зависти переворачивались.

После выхода первых романов – миллионными тиражами – ему вручили «Орден золотого беса». Потом была корона, обсыпанная фантастическими драгоценностями. Только эта корона была не простая. Какой бы король ни надел эту корону – голова непременно закружится. Земля уходила у него из-под ног – и ушла окончательно после того, как ему сделали переливание крови; несколько литров жидкости, обогащённой смесью нишыстазола, железожлобина и ещё какого-то сатанинского зелья. И вскоре после этого Златоуст уже не помнил, кто он такой. Он был Король Мистимир и это его устраивало.

Новая кровь, бушующая в жилах, напоминала удары цунами – волны стали душу разрушать, подгрызать высокий берег совести, берег правды, чести. И только иногда в мозгу что-то вспыхивало вдруг, пролетало искрой на ветру, высветляло забытое лицо, забытую картину с горами, реками, с деревней, похожей на изумрудный камень. Это были проблески прежнего сознания. Просветы были редкие, но всё-таки случались, слава богу. И в какой-то момент Король Мистимир вспомнил облик Старика-Черновика. И тогда он сказал, что ему для работы нужен этот старик. Кровь из носу, как нужен. Где он есть? И есть ли вообще в природе? Этого Король не знал. Зато ему была известна присказка: иди туда, сам не знаю, куда, принеси то, сам не знаю, что. И вот тогда прислужники отправились на поиски. Слонялись горами и долами. Ходили за три моря, за три горя – натерпелись в пути. И всё-таки нашли. И привезли. А сумасбродный Король к той поре уже забыл, зачем он послал своих послов скитаться по белу свету.

7

Тёплое дыхание Гольфстрима иногда вдруг чудилось – в раскрытое окно влетало. А иногда в туманах мерещилась Австралия, Новая Гвинея или Океания. Долгое время Азбуковедыч не мог уразуметь, где он находится. Не было возможности – дальше забора не выйдешь. Старик пытался «привязаться к местности», сообразить, где Юг, где Север. Но привязка не удавалась, потому что солнце восходило будто бы на западе, а в землю зарывалось на восточной стороне. И ручей, который был виден из окна, бежал почему-то не с горы, а в гору…

– Ум заходит за маразм! – восклицал Абра-Кадабрыч. – Где мы есть? Ты можешь подсказать?

Король неожиданно вспыхивал:

– Только не надо мне тыкать! Мы с вами водку не пили на брудершафт!