Обри Гриффин, в последний раз дравшийся на кулаках в девять лет, поприветствовал их. Он тяжело дышал, кровь в нем буйно играла.
Один из воинов взмахнул облачной кувалдой (головка молота была не меньше индейки, откормленной ко Дню благодарения) и ударил Обри в грудь. Тот удивился, до чего это оказалось болезненно: весь торс его содрогнулся от крепкого тычка боли. Однако он ухватил рабочий конец кувалды и не отпускал его. Крутанулся, выворачивая и таща за собой молот.
Эти создания, эти застывшие формы облака, были слабы в сочленениях. Им это было необходимо, иначе они не смогли бы сгибаться и двигаться. Он вырвал кувалду у напавшего, а вместе с нею вырвал и руку. Сделал полный круг, развернувшись на триста шестьдесят градусов, и выпустил молот. Тот врезался в кучу надвигавшихся амбалов, нанеся им двойной урон. Одного развалил пополам, прорезав по талии, и верхняя часть туловища шлепнулась на пол. Кувалда летела по восходящей и снесла башку второму амбалу, наступавшему за первым.
Облачные гладиаторы окружили его, подняв на изготовку кулаки и дубины.
Обри выкрутил лежавшую у его ног руку и для начала маханул ею перед собой, словно косой, так мальчишка пустил бы в ход палку, пробиваясь сквозь заросли сорняков. Он пробивался сквозь них, будто пробирался вперед через доходивший ему до пояса поток патоки.
Гладиаторы отскочили от Обри, опасаясь не столько его кулаков, сколько его бодрой ярости: верхняя губа у него поднялась, обнажив оскал зубов. Облаку недоставало мужества его же собственных убеждений, на самом деле оно ничуть не больше готово было надругаться над ним, чем позволить ему свалиться вниз. Он же сдерживаться в том же духе не собирался. Пробившись к середине зала, он хватал ртом воздух, обливался холодным потом – и остался один.
Он прошел в замок, но в нем не было ничего примечательного. Создав грандиозный вход и пиршественный зал, облако, похоже, исчерпало свои замыслы. Он прошел в еще одну громадную арку и в очередной раз оказался у основания купола.
Вершина была далеко вверху, в сотнях футах над ним. Он ощутил легкий приступ головокружения, всматриваясь в нее, а еще и кое-что похуже… призрак блестящей, как стекло, черной жемчужины завис над краешком его сознания.
Он сделал долгий натужный выдох – и полез.
Глава 22
Глава 22
Команда СТОП ударила с такой силой, едва ли не физической, что голова Обри дернулась назад. Однако, когда мысли вернулись, он уже взобрался на двадцать футов. Моргнул, смахивая с ресниц слезы, протянул руку и запустил ее в отвесную поверхность облака.