Меня бросает в жар. Я вцепляюсь в забор, прижимаюсь лбом к прохладной решетке, врастаю в нее.

– Губу закатай. Нам запретили трепаться с местными. Так что считайте, я вам подарок сделал.

До нас доносится чье-то ворчание:

– Михалыч! Ну где ты там?

Ди тем временем извлекает из сумки кошелек.

– А если мы тоже вам сделаем подарок?

– Не рискуй, красавица, не расплатишься, – фыркает он и возвращается к своим.

Ди показывает ему средний палец.

– Урод.

– Не знал, что ты по ночам грабишь банки, – смеюсь я.

Мы решаем понаблюдать за стройкой. Рано или поздно хозяева объявятся, и тогда я буду готов. Но если это Тора – а больше некому – нам придется обсудить ее странное «мы», как бы она ко мне ни относилась.

Дома, поболтав с матушкой и объевшись сырников, мы с Ди отправляемся в мою комнату – обсудить завтрашний план по работе. Мы часто засиживаемся допоздна, но сегодня… Сегодня все по-другому. Ступеньки разрушены. Авария.

Я пялюсь в окно, надеясь отыскать Ворона за бесконечными уголками крыш.

Ди подкрадывается ко мне со спины и упирается подбородком в мое плечо.

– Если мы найдем Тору… Что ты ей скажешь?

– «Здравствуй. Как поживаешь?»

– И, естественно, крепко-крепко обнимешь, как верную жену.

– Именно, – соглашаюсь я и пытаюсь отстраниться, но Ди хватает меня за запястье.

– Она тебя не любит.

Я разворачиваюсь к ней, к этой диковатой девчонке, и хочу ее оттолкнуть, выгнать, зашить ей рот, но – немею. Она гладит мои губы.