«И что? – парировал внутренний голос. – Оно выпустит ей кишки и займется тобой».

Паша повел телефон к книжным полкам. Луч высветил иссеченное шрамами, кое-как заштопанное виниловое лицо. У изножья кровати сидел Чаки. Шалун выбрался из шкафа, чтобы побыть со своим хозяином и понаблюдать, как тот умирает от страха в проклятом городе за два дня до полнолуния.

Люба

Люба

Люба Кострова потопала ногами в прихожей, сбивая с подошв снежок. На душе скреблись кошки, а единственный кот, которого она была бы рада видеть сейчас, куда-то запропастился. Она трижды за вечер выходила на улицу и звала Матроса. Безрезультатно. Домашнего любимца будто ветром унесло. Выла вьюга, ведущие в подвал щели завалило сугробами.

«Придет, голубчик, – сказала себе Люба. – Нагуляется и утром придет».

Не только кот беспокоил ее. Основной причиной тревоги был муж. В последний месяц Сашу словно подменили. Он сделался замкнутым, заторможенным. Пустой взгляд оживлял в памяти тяжкие дни после самоубийства Тиля.

«Утомился», – коротко отвечал он на все расспросы.

Твердил во сне о подвале. И пах иначе… новый парфюм наполнял спальню приторным ароматом сладостей и восточных специй. Неужели рачительный Костров сам себе купил одеколон? Не дождавшись, как обычно, подарка от жены на двадцать третье февраля.

А недавно Любе показалось, что она уловила другой тончайший аромат в супружеской постели. Запах посторонней женщины.

Он ей изменяет? Нонсенс! Кто угодно, но не Саша. Слишком порядочный, совестливый, ответственный.

Она накручивает себя. И пустые подозрения порождают нелепые абсурдные мысли про Сашин рост: будто муж стал значительно выше за осень.

«Ну и дура же я», – усмехнулась Люба.

Им всем нужно отдохнуть. Насте – от учебы, Саше – от бумажной волокиты. Достать из чулана искусственную елку, вместе украшать, готовиться к праздникам. Рвануть на выходные в Москву. Каникулы же скоро. ВДНХ, парк Горького, Красная площадь… Настя не была в Третьяковке. Да, в Москву, в Москву…

Люба разулась, стащила куртку. На кухне покрикивал телевизор. Родные разбрелись по комнатам.

– Вы бы еще забаррикадировались, – сказала Люба, открывая дверь детской. Хотя какая же это «детская» – обитательница уютной норки незаметно превратилась в юную леди. Мультяшных персонажей вытеснили со стен коллажи и фотографии каких-то японских или корейских актеров. Моментальные снимки подружек. Подоконник заставлен шкатулочками, над изголовьем светится неоновая надпись «GIRLS». Плюшевый длинноухий заяц и голубой инопланетянин Стич составляют Насте компанию.