Свет!

Я помню свет! Ненавижу свет, ведь в моём мире его не было. Раньше всегда видел лишь тьму, ведь я и есть тьма.

Неожиданно замечаю нелепое существо, одетое в шкуры других животных. Оно с силой бьёт в круглый предмет веткой дерева и заунывно воет, призывая духов. Странное создание, отвратительно выглядящее и пахнущее, желающее увидеть призраков умерших, но вместо них являюсь я, а ведь я намного опасней любого мертвеца или выдуманного монстра.

Меня приводит в бешенство то, что уродец одет в шкуры. Ничтожество убивает не для того, чтобы есть и не для того, чтобы выжить. Оно убивает другие существа, чтобы натянуть на себя чужую шкуру! Мерзость!

Быстро разозлившись, начинаю проявляться из темноты, и «ЧЕЛОВЕК» замечает меня. Все мои жертвы видят мои очертания только тогда, когда умирают. Так уж устроено ваше зрение, и тут ничего не поделаешь… А как же глупое и слабое создание, вздумавшее играть с силами неизвестной Вселенной, закричало, когда увидело мою истинную форму! Я убивал его, несмотря на крики, долго и мучительно, а потом выскочил из душного и вонючего шатра, сшитого, опять же, из шкур животных.

На моё счастье было темно.

Ночь – это моё время, потому что я и есть ночь.

Смерть – это моё второе имя, потому что я и есть смерть.

Я убил всех на том стойбище. И самцов, и самок, и всех детёнышей. Не ушёл никто. Для них я был тёмным пятном. И только когда умирали, на короткий миг они могли увидеть меня истинного и настоящего, да и то лишь частично.

Однако, того, что успевали заметить и разглядеть слабые человеческие глаза, хватало с избытком, чтобы даже самые смелые содрогались от ужаса и начинали вопить. Я понимаю вас. Все, кто видят меня, напоследок кричат. Только ваши крики ещё сильнее бодрят и заводят меня.

Самцы бросились навстречу с заострёнными палками. Вот здорово! Они готовы со мной сражаться! Сначала «ЛЮДИ» кричали, подбадривая друг друга, а потом их крики слились в один сплошной вой, в котором смешались боль и страх. Самки, которые поняли, что от меня не убежишь, стонали от ужаса, стараясь прикрыть собой своих детёнышей. А потом детёныши попытались улизнуть. Но разве можно от меня убежать?

Убив всех людей, я взялся за маленьких тварей, которые визжали и рычали, вертясь у моих ног и пытаясь укусить. Смешно, разве можно укусить меня? Я тоже убил их всех. Затем принялся за непонятные создания с рогами на голове. Умертвлять рогатых существ оказалось совсем неинтересно. Они были… Как грязь… Готовые к смерти, смирившиеся со своей участью. «ЖИВОТНЫЕ» не сопротивлялись и только испуганно кричали, пока не замолкло последнее из них.