«Да начнется игра».

А затем, открыв свое лицо, озаренное невыносимым светом, Он молвит шепотом:

«Каркоза вечна, как и ты, дитя».

И шепот его звучит, как морская волна, ударившая в риф с раскатистым гулом. Зрительный зал взрывается залпом оглушительных оваций.

«Виват! – выкрикивают заблудшие души. – Виват! Виват!»

Кунак-Сурут Антон Темхагин

Кунак-Сурут

Антон Темхагин

Валерка не помнил, когда это все началось. Ну разве что только примерно, хотя точный день не назвал бы. Но что он знал наверняка, так это то, что все изменилось после поездки в Вертаново. Тогда они собрались всей семьей: мама, папа, старший брат Макс. Все, как обычно, но вот только та поездка обычной точно не была – в этом Валерка не сомневался.

Ну, хотя бы потому, что он вообще не помнил, когда они выехали и как добирались до поселка. И сам поселок в памяти тоже не отложился, лишь дорога обратно да смутный образ мрачной стены леса, из которой вырулила их машина – вот как раз в тот момент Валерка как будто проснулся.

Дальше тоже все было как в тумане – они очень долго ехали, несколько дней, наверное, папа все время сидел за рулем и почти не спал. Валерка вспоминал остановки на заправках, те редкие часы, когда папа все-таки отдыхал, а мама в это время тревожно всматривалась в окна, будто опасаясь кого-то там увидеть. Обычно разговорчивый и веселый Макс лишь мрачно глядел на маму и крепко сжимал Валеркину руку.

Позже мама сказала, что в те дни Валерка болел (затемпературил, когда они уже успели выехать из города), а потому и не помнил ничего – бредил все время и постоянно проваливался в сон. Ну а на вопросы про обратный путь родители и вовсе отвечали неохотно, даже сердились почему-то. Макс сказал, что тогда Валерке стало лучше, но все равно не до конца, так что мрачный лес, долгая дорога и остальные странности ему просто привиделись. Ну или приснились, это уже не важно.

Валерка бы и готов был в это поверить, но с той поездки в их доме все изменилось, и эти перемены мальчика пугали.

В первые дни после возвращения все было почти как раньше, разве что мама с папой ходили мрачные и дерганные, да и брат казался нервным – разговаривал мало и часто молча пялился в окно. Но все же в доме все стало как-то не так – Валерка чувствовал это, но не мог понять, что именно его беспокоит. Будто в самом воздухе повисло что-то – нечто тяжелое, тягучее и темное.

Мама и папа строго-настрого запретили Валерке выходить из дома. Даже из квартиры на лестничную площадку нельзя было. Как-то раз курьер привез им еду – Валерка шел мимо прихожей, когда раздался звонок, так что первым побежал открывать дверь. Но ручку он повернуть не успел – папа грубо оттолкнул его, а мама с причитаниями оттащила его в комнату. Валерка хотел было возмущаться и даже плакать, но взглянул на мамино лицо и в миг передумал, затих – это было не лицо, а бледная маска, перекошенная от ужаса.