Однако недоступное глазам, не осталось сокрытым от моего внутреннего взора.

Его движения были неторопливы, по-королевски сдержанны и изящны. Аплодируя после каждого нелепого трюка господина К., словно бледные крылья мотылька, порхали его тонкие запястья, и блики серебристого неземного света, отраженные в его перстне, были непостижимо притягательны. Повторюсь, что я не мог полностью рассмотреть таинственного незнакомца из-за плотной дымки, повисшей между нами, только некоторые фрагментарные видения открывались моему необъяснимому внутреннему восприятию.

Почти неуловимые, едва ли не воздушные хлопки доносились до моего слуха, вызывая во мне необыкновенное чувство восторга. Ветвистая, плетеная корона стала моим новым восхитительным откровением. В плену безмерного пьянящего упоения, я почувствовал теплую слезу, скользнувшую по моей щеке, и неодолимая тяга преклонить пред ним колено, заставила устремиться в необозримые глубины зала.

Когда я перелез через несколько пустующих рядов, с целью добраться до партера, из закрытых туманом глубин послышался надтреснутый смешок, показавшийся мне совершенно идиотским. Я продолжил было свое продвижение в сторону сцены, как вдруг зал, который до этого момента я считал абсолютно пустым, взорвался оглушительным гулом аплодисментов.

Понимая, что залп оваций был адресован мне в награду за неистовый порыв найти Короля, я застыл в неуклюжей позе над затертым креслом и покорно поклонился невидимой публике отчаянных душ. Сделав глубокий неумелый поклон, я, наконец, опустился на сидение и с небывалым трепетом стал ожидать начала третьего заключительного акта безумного представления в Каркозе.

Я ждал выхода таинственной фигуры, чье стороннее присутствие пробудило во мне болезненное любопытство и священное благоговение. А ещё была неутолимая, выжигающая внутренности жажда доказать свою преданность – я готов был пожертвовать своим разумом, пасть ниц и молить, чтобы он даровал мне новое видение мира, такое же, каким обладают жители Каркозы. Я сгорал от этого чудовищного желания, утолить которое мог только он – Король в лоскутной мантии, увенчанный короной из замысловато переплетенных прутьев.

И вот снова ослепительный всплеск, за которым последовала темнота и жгучая боль в глазах.

Но стоило мне моргнуть, как передо мной возникло покосившееся строение, нищенское и убогое, в котором я тут же узнал дом заклинателя духов.

Что же было со мной? Смешение сна и реальности, иллюзия, наваждение или… безумие?

Я отчетливо помнил последовательность своих действий, предшествовавших моему приходу в это отчужденное и угрюмое место. Остальное казалось сном, неясные обрывки которого неумолимо затягивал туман забвения, а здравый смысл окончательно убедил меня в нереальности смутных фантастических воспоминаний.