Он рассмеялся и смеялся долго.

– Да, точно. Что скажешь, Сильвия?

Она покачала головой и прошептала, глядя себе под ноги, которые по щиколотку закрывала вода:

– Я уже не хочу покупать этот дом.

– Не сочтите за грубость, дружище, – сказал ее муж, вдруг посерьезнев. – Но нам больше не нравится этот дом. На нем как будто лежит проклятие. Нам хватило одной лебединой песни.

Я кивнул.

– Я бы тоже так подумал на вашем месте.

Они легонько поежились, и я поежился с ними за компанию.

– Я не хочу вас обидеть, но это и вправду какое-то гиблое место.

– Я нисколечко не обижаюсь.

– Но вам здесь нравится?

– И да и нет, – сказал я. – Теперь, наверное, будет нравиться больше.

Интересно, подумал я, точно ли лебедь убит?

– В общем, спасибо вам за мартини. Спасибо за все.

– Не за что.

– Мы будем часто о вас вспоминать, – неожиданно проговорила миссис Марчмонт. – Как вы сидите и пишете книги в окружении ваших сокровищ.

Мое сердце упало, а потом воспарило.

– Значит, вы не поселитесь в Уормуэлле?

– Никогда в жизни! – воскликнул мистер Марчмонт и смущенно добавил: – Прошу прощения, я не хотел вас обидеть.

– Очень жаль, – сказал я. – Но вам, конечно, виднее.