Субботина откинулась на бурку, она оглядывала товарищей сквозь едкий дымок и вспоминала Петербург. Дом возле каланчи, кабинет светлого дуба, горку с фарфором, сестренку, расшивающую бархатом и сутажем скатерть из пеньковой материи. И пахнет не мужицким потом, не пылью, не отрыжкой сотника, а духами, набрызганными в курильницу, прогревшимися в самоваре углями. А еще деталь какая: в окна, между рам, напихана вата с обрезками синего гаруса для красоты.

За размытыми фигурками товарищей встал кто-то высокий.

Субботина напрягла зрение, и табакерка выпала из рук. В палатку проник чекинец, но никто, кроме Субботиной, не замечал его. В шароварах и красном халате, враг улыбался насмешливо, ворковал:

– Алла… Алла, урус-с…

«С» превращалось в змеиное шипение. Вместо человеческого лица у магометанина была морда кобры. Вокруг треугольной башки раздувался кожистый капюшон. Широкая пасть выстреливала раздвоенным языком. Глаза, посаженные на висках, излучали ненависть.

– С-С-С!

Чудовище прыгнуло через головы офицеров.

Лиля продрала глаза, захлебываясь от страха. Выкарабкалась из зыбучих песков пригрезившегося кошмара, чтобы очутиться в кошмарной яви. Правда сшивалась заново из лоскутьев. Пронеслись чередой: искалеченный бездыханный Иван Михайлович, умирающий Лемберг, змеи, атакующие лагерь.

Это был не сон, подсказал организм.

Автомобиль замер на проселочной дороге. В душном салоне она была одна. Наедине с реальностью.

Лиля поборола сонливость и прислушалась к ощущениям.

Гул в голове, среднеазиатская пустыня во рту. Кожа зудела неистово. Она потрогала здоровой рукой горячий лоб, поскоблила ногтями шею и ключицы. Когда она грипповала, мама потчевала ее ромашковым чаем и медом.

Лиля облизала шершавые губы.

Левая кисть – спасибо Черникову и сыворотке – не выглядела слишком отекшей, мизинец онемел. Пока Лиля была без сознания, друзья срезали шнурок и забинтовали палец. Угроза лишиться двух фаланг оставалась, но почему-то совсем не тревожила сейчас.

Лиля подвигала рукой. Плечевой сустав отозвался тупой болью. Мышцы ныли, как после долгих физических упражнений. Ничего, в больнице ей введут противоаллергические препараты, глюкозу, кофеин. И будет как новенькая. Боевое крещение…

Нет, Лиля сомневалась, что вернется «в бой», что заставит себя снова коснуться холодного тела рептилии.

С третьей попытки она отвинтила крышку и секунд десять пила затхлую воду. Намочила рубашку, умылась из горсти. Стало легче дышать.

– Где все? – вслух спросила Лиля.

Логика подсказала: закончился бензин. Должно быть, Черников побежал в деревню.