Небо превратилось в сплошное клубящееся черно-серое месиво, подсвечиваемое изнутри беззвучными молниями. В окнах первых этажей виднелись бледно-серые, как рыбьи брюха, лица. Монотонные глухие удары доносились из-под земли. «Шторм идет. Они готовятся праздновать». Родион бежал по разбитым бетонным плитам к военной части.

Однако уже издали он увидел, что ворота части – все-таки бывшей – распахнуты, а в окнах КПП пляшут зеленые огни. Что-то там происходило, на территории за воротами: виднелись синие вспышки, доносился гул, а потом из ворот выкатилось объятое пламенем автомобильное колесо. Или покрышка. Родион не стал приглядываться, сразу побежал прочь, но он готов был поклясться, что в центр колеса была вставлена живая человеческая голова: она разевала рот и вращала глазами.

Окончательно выдохшись, Родион шагал по «стратегичке», оставив позади окраинные дома. Надо экономить силы. Еще пригодятся. Придется идти через лес, и не приведи случай наткнуться на медведя. Хотя еще неизвестно, что страшнее: зверь или екаи… С океана дул сильнейший ветер, однако вопреки всем законам физики за поворотом «стратегички» полоскался плотный туман – он извергался из расщелины неподалеку, раздувал призрачный купол, расстилал над дорогой ядовитые щупальца.

«Ты не уйдешь».

Родион чертыхнулся, сошел с дороги влево и снова бросился бежать – теперь по узкой тропе среди бамбука, ведущей к грунтовке. Ему все казалось, что в следующее же мгновение что-нибудь высунется из густых зарослей и схватит его за щиколотки.

Вот и грунтовка. Выезд к заливу. Небо катило над головой лавины туч, океан ревел. Через заросли курильского леса не пройти. Оставался единственный путь – по «отливу».

Ни сегодня, ни накануне Родион не смотрел расписания местных приливов и отливов (сайт с таким расписанием он еще перед прилетом на Курилы нашел в Сети). Однако необъяснимым чутьем, шестым чувством родившегося и выросшего в этих местах человека Родион ощущал, что сейчас пока еще идет отлив, и он может успеть, если море не сильно разойдется. На последнее надежды было мало, затея отдавала чистым безумием, но все же…

Родион обернулся и в последний раз посмотрел на поселок своего детства. Над плоскими рубероидными кровлями домов поднимался туманный монстр, нынешний хозяин этих мест: гигантская медуза, ее округлый купол был пару километров в поперечнике. Наверняка фельдшер Василий Иванович знал, как японцы называют этого екая, главного над прочими здесь.

Родион шагнул на черный песок у самых скал; бесновавшимся волнам, что становились все выше, еще недоставало мощи докатиться сюда. И снова побежал. Из последних сил. Он еще может вернуться в Москву и вернуть Наташку. И начать все сначала.