– Господин офицер желает знать, не видела ли фройляйн кого-то из посторонних. Не приходили ли в этот дом партизаны? – перевел Феликс. Вид у него был одновременно несчастный и смущенный.

– Нет! – Стеша замотала головой. – Нет, что вы?!

Когда-то давно, в счастливое довоенное время, она ходила в театральный кружок. Родители считали ее талантливой, но она знала цену своим слабым потугам, поэтому в кружке задержалась меньше чем на год. И вот теперь Стеша вспомнила все, чему ее учили тогда, и таки открыла в себе актерское мастерство!

– Господин офицер! – Она сложила руки в умоляющем жесте. Она смотрела только на него, прямо в его холодные голубые глаза смотрела. – Молю вас! Ни я, ни моя бабушка никого не видели вот уже почти месяц. Мы живем уединенно! Господин офицер, прошу вас! Ваши солдаты пугают мою сестру!

Она говорила быстро и страстно, словно признавалась этому зверю в любви. Если бы потребовалось, она бы и в любви призналась!

Не пришлось. Выслушав перевод, офицер коротко кивнул, что-то сказал толстяку, и тот опустил автомат. Немцы убрались так же быстро, как появились. Стеша едва успела перевести дух и уложить перепуганную Катюшу в постель, как петли входной двери опять заскрипели, впуская очередного незваного гостя.

– Все хорошо, спи, – шепнула она на ухо сестре и снова вышла в переднюю комнату.