Пожалуйста, должен быть кто-то кроме…Кроме Малины. И, может, Жанна еще дышит, и ее удастся воротить, освободить, отвоевать. Где она? И где Малина? Надо бежать и звать на помощь. На помощь…

Руки бессильно опустились. Фонарь с тяжелым стуком выпал и сам собою погас. Вновь накатила спертая, одурманивающая парнота. Луна, и звезды, и тучи — всё погасло. Настя замолотила руками по плотным дощатым стенам. В темноте не разобрать, где вход и выход, но она помнила, что выход есть. Выход всегда есть, — внушала себе Настя, обходя сарай по периметру. Ноги засасывало в трясине из настланных понизу сена и листьев, Настя вязла и проваливалась, но хваталась за соломинки, как хватается утопающий.

Фонарь совсем перестал работать, лампочка издевательски щелкнула, всполохнулись за линзой синевато-голубоватые переплетения, и померкли, как затухающая газовая горелка. Только этого не хватало. Черт подери! Ноги сделали следующий шаг, и внезапно Настя не нащупала стены, очевидно точно и ясно: это был выход. Самый что ни на есть настоящий выход, и неважно, что за ним разверзалась непроницаемая тьма, мрачнее, чем в злополучной конуре. С облегчением Настя ступила в густую запредельную темноту, и с исступлением закричала: за гранью сарая идти было неизбежно некуда.

Впереди уносилась ввысь холодная, мерзлая земля, пахнущая водосточной гнилью, земляными червями и сырыми подвальными трубами.

Она кинулась обратно, к сараю, но развалюха-конура, убожеское величество с ее изувеченными кровью достоинствами: соломенным настилом, мотком бечевки, на худой конец палкой, которой можно отбиться от врага, растаяли на глазах, словно не оттуда с полминуты назад выбирались измученно.

Настя толкнулась вправо, но и с этой стороны проход закрывала холодная окаменевшая земля. Влево — снова те же препятствия. Она кружилась и кружилась в земляной коробке, наобум ощупывая студеный грунт, отталкивалась от одного края и кидалась к другому, надеясь, что вся эта чертовня — наваждение, кошмарный сон, временное помутнение. Короб сжимался, подбираясь к заложнице, и стены его подкрадывались, приискивались, подступали, и когда Настя зябко съежилась и рухнула на колени посреди промерзающей ямы, небо озолотилось триадами звезд, и Луна всплыла над измёрзшей природой. Настя задрала голову. Ночь нависла над ее могилой.

Глава 30 Перемирие

Глава 30

Перемирие

Настя очнулась от выстрелов. Равномерных залпов с четким интервалом. Грохотало где-то внутри головы, будто кто-то затеял стрельбу и выбрал черепушку под полигон. После каждого выстрела в виске пульсировало и в глаза стреляло яркими вспышками. Настя не сразу поняла, где находится. Сначала привиделись жемчужно-зеленоватые стены, разделенные на поблескивающие начищенные плитки. Вдоль стен громоздились серебристые кастрюли на треногах, а по плитке игрушечным узором разбрелся конструктор из белых трубок. Под орнаментом из трубок свисали небесно голубые скатерти, застилающие единственный столик в кафельном царстве. Позади отблескивали арктической белизной оцинкованные каталки, заставленные закрытыми пластиковыми ящиками на нижнем уровне и вмещающие какие-то аппараты, больше похожие на рыночные весы, на верхних ярусах. К этим аппаратам крепились длинные пружины. Они свешивались почти до пола. Настя приподнялась на локте и почувствовала, как что-то буквально оттащило ее назад. На сгибе локтя противно засвербело. Все понятно. Катетер.