***

Настя подсвечивала трясущуюся тропинку. Сегодня несказанно повезло. Кто-то оставил добротный, советский, пограничный фонарь прямо посреди дороги, и Настя сперва приняла агрегат за обломки поваленного дерева, перегородившего дорогу. Но тут предполагаемое бревно надтреснуто щелкнуло и взорвало тьму раскаленной люминесцентной синью. Неоновые языки пламени облизали близстоящие коряги, мшистые пальто склонов и перевязанную корнями деревьев дорогу, сужающуюся до чернеющей проруби. Проницательность, вскормленная неслучайными совпадениями, истошно вопила о том, что удачная находка — капкан на живца и дважды разворачивала. И дважды Настя делала передышку, чтобы заткнуть истеричный рот интуиции.

Девушка прошла пару метров и подсветила участок за левым плечом. Удивительно. Как она пропустила пересечение полярных зон? Торчали бесстыдно оголенные березы, и прикрывались скудными прутьями обворованные ветром клены. Перелесок проживал позднюю осень. Это обстоятельство немного приободрило: значит, деревня не переместилась в девятнадцатое столетие и, все, что случится в загадочном лесу — случится наяву. Деревню всенепременно найдут, как нашли в свое время Настя, Леша, Жанна…

Пройдя лесок насквозь, Настя вышла к уже известным читателю воротам и ввернулась в приотворенную калитку.

Деревня встретила гробовым затишьем.

«Здесь должны быть подсказки», — подумала Настя. Она оставила позади проложенную дорогу, и, как тогда, два месяца назад, вышла к виляющей змейке, прокладывающей путь прямиком до кладбища. Никто. Никто и ничто не был силен в подсказке: куда идти?

— Давай порассуждаем, — прошептала себе под нос Настя. — Легче всего совершать грязные делишки на кладбище. Но эта дорога…Рано или поздно она приведет к могилам. Убийце это невыгодно…

Хорошо. Что на руку злодею? Укромное местечко, где можно не торопясь замести следы: разобраться с телом, уничтожить вещественные доказательства, избавиться от орудия преступления.

И все это можно сделать в… Настя помедлила, окруженная десятками неприветливых дымоходов, разрезающих твердое небо, перепачканное грозовыми наплывами. Тучи застряли в небесной чеканке, как декорации в детском спектакле — неправдоподобно рельефные, зажатые закулисными металлическими конструкциями, чтобы не падали или подвешенные на прозрачную леску. Здесь воздух был…неживой. Застывший и сбитый в тесный клубок, как в пропаренной бане. Настя глубоко вдохнула. Так, с полчаса перетерпится. Следовало неотложно кинуться в бой, но от нездоровой духоты затошнило и повело в обратную сторону, к пятистенку с расколоченными стеклами и осыпавшейся черепицей. Следом за избой Настя бессознательно перешла к крошечному срубу с выкорчеванной дверью и разломанным крыльцом, после томящее удушье привело к широкому бревенчатому дому со светелкой, над которой картинно разлеглась серобокая туча. И так миновали дюжины заброшенных лачуг, разваленных закутов, обшарпанных ставен, пока ноги, наконец, не вынесли к дощатой будке, сбоку крытой куском перетянутого брезента. Прорехи между досками безобразно забили балками разной длины и толщины, отчего создавалось впечатление, что и окна по ошибке заколотили. Но, обойдя залатанную несуразицу, Настя рассудила, что оконных разъемов здесь, вероятно и не предполагалось: строение было загоном для животных или амбаром для сена.