Настя не смогла вынести вслух приговор, и Таня вместо нее тоскливо докончила про себя «Погибли».

— Может быть, есть третье зеркало или какой-то иной путь? Позвони Матвею — он хорошо разбирается в биографии Малины, в том числе, посмертной.

— Матвей сам еле выкарабкался, — печально возразила Настя. — Позвоню, сорву ему ремиссию…

— Думаю, по рекламе и ориентировкам он сам догадался, что случилось. Сейчас не время отлынивать, жалеть других и изводиться тупиковыми слезами. Ну?

Таня присела на корточки и обняла Настю за мокрую шею.

— Пожалуйста, позвони Матвею. Хочешь, я ему наберу и дам тебе трубку? Или сама к нему съезжу, если тебе больно его видеть?

Настя несогласно боднулась, облизала соленые губы и резко зажала рот.

— Ну, вот. Опять…От нервов так тошнит, аж в глазах темнеет.

— У врача была?

— Да, спихивает на нервное перевозбуждение. Прописали тонну таблеток — а мне еще хуже, до рвоты. Я не знаю, что делать.

Таня обеспокоенно вгляделась в затуманенные глаза напротив.

— Давно тошнит?

— Недели две, — нехотя призналась Настя.

— А ходили к кому?

— К терапевту.

— По-моему, тебе надо к другому врачу, — медленно произнесла Таня и обернулась на коридор. Там, за стенкой, наводила порядки Настина мама. — Теть Лиз, — позвала Таня через дверь. В комнате тотчас появилась стройная женщина в домашнем костюме. — Мне нужно кое-что обсудить. Лично с Вами, — сказала Таня и перед тем, как уйти на кухню, снова попросила: — Не тяни, позвони Матвею.

Настя услышала, как на кухне вскипает чайник, и мама предлагает Тане печенье. Потом звуки отгородили дверью.

Настя нерешительно смотрела на номер Матвея. Таня и мама переговаривались за стенкой, а Настя заносила палец над зеленой трубочкой и убирала.

Мучиться бесцельной болью было невмоготу. Она положилась на Танин совет и все-таки позвонила Матвею.

— С перемещением Лексея в 19 век циклы кончаются, — сказал он флегматично. Его голос целиком подчинялся успокоительным. — Нет ни третьего, ни пятого, ни десятого зеркала — это напрасные надежды. Да, бесповоротно и полностью это конец. Пусть хотя бы там будут счастливы.