Светлый фон

Леша наутек бросился от ведьмовской отмели. В заснеженную пущу, по изведанному раньше пути. К хлипким воротам с покатым именем. Зеленая поляна.

За воротами и тянущимся вдаль забором с неровными и острыми зубцами, проглядывали небольшие однотипные домики, и в каждом из них кипела своя жизнь: плакал ребенок, лаяла собака, кричали друг другу неразборчивые фразы женщины и горлопанили мужчины. В каждом доме топили печь, и казалось, что от деревни веет одним жаром, смешанным с запахом горохового супа и самогонки.

За воротами и тянущимся вдаль забором с неровными и острыми зубцами, проглядывали небольшие однотипные домики, и в каждом из них кипела своя жизнь: плакал ребенок, лаяла собака, кричали друг другу неразборчивые фразы женщины и горлопанили мужчины. В каждом доме топили печь, и казалось, что от деревни веет одним жаром, смешанным с запахом горохового супа и самогонки.

Ни красно-желтым ромбам, ни потертым коленкам не было места в слаженном, спетом быту. Леша дошел до озера на деревянных ногах. Склонился над искоробленной ледяной корой. И вгляделся в поломанную трещинами юность.

17 лет отроду. Светлые волосы. Со шрамиком — ударился о качели.

Эпилог

Эпилог

Москва, 17 марта

Москва, 17 марта

В промерзлой комнате, у настежь раскрытого окна, стояли двое.

Одна сжимала смятую салфетку и промокала опухшие, отекшие от слез глаза. Другая бережно держала за поникшие плечи и слепо смотрела на вечерний город.

— Он вернется, вот увидишь… — сказала та, что держала подругу. — Людей ищут годами и пишут, что они пропали без вести, а они приходят. Я точно знаю, мой папа из полиции. У них много таких случаев.

— Нет, Таня, — всхлипнула вторая, затворив Москву жалюзи. — Он должен был позвонить третьего февраля. Из электрички. Прошло полтора месяца! Зеркало на даче разбито, а его нет.

— Настя…Такой вот он непостоянный, — грустно улыбнулась Таня. — Помнишь, как было в школе? Месяц молчания, а потом сказал, что не хотел втягивать тебя в свои беды.

— Лешу ищут родители, — шмыгнула Настя раскрасневшимся носом. — Полиция. Твой папа. А он профи. И ни-че-го. Ничегошеньки. Как сквозь воду канул. А я никому не могу сказать, где он…

Настя пересела в кресло и сжалась в беззащитный клубочек.

— Я звоню каждый день, пишу во всех соцсетях — а он там был третьего утром. До того, как ушел к Малине. — Она встала, скомкала насквозь мокрую салфетку и замерила темную гостиную нервными шагами. — Господи, мы с тобой даже Малину искали! Мало ли…Но и она как под землю провалилась! Она бы не вышла из осколка. И Леша тоже. Они оба…Оба…