– Измена!

– Сей старик коварством город взял!

– Где же княгиня?!

– Кто видел Ольгу?

– Где она?

– Эй ты, Свенальд?! Куда княгиню спрятал?!

Тут ко всему еще раджи в свои кибитки сели, женок своих усадили и коней погнали встречь солнцу. Безмудрая толпа и вовсе взволновалась, узрев в сем сговор: мол, племя раманов в пляс увлекло народ, чтобы выманить из Киева, а наемник старый тем временем ворота запер и захватил столицу.

В общем, покуда водили хоровод с раджами – прозрели на какой-то срок и волхвованьем солнце до поры пробудили, а чуть распался круг и разомкнулись руки, вновь пелена на очи и разуменью мрак. Сослепу и кричали, что ни попадя, ибо стал теперь каждый сам по себе. Когда же русский человек сам по себе живет, будь он холоп или последний смерд-то каждый князь, или уж боярин, всяк волен и доволен судить и слово изрекать.

Нет бы хороводом жить…

Но с солнцем шум под стенами вдруг смолк, ибо все та же старая ведунья, почти слепая и глухая, опять уставила крючок к востоку и крикнула:

– Эвон идет наш князь!

Ходу от змиевых валов до Киева полдня, не меньше, никто не ждал, что, с зарею выйдя, Святослав к восходу будет здесь. На самых резвых скакунах, коней меняя, не одолеть за час сего пути, а он пришел! Явился, и лошади сухие, будто не гнали их плетями и шпорами.

– Чудно!..

Стояли молча, щурились, глядели из-под дланей, поелику князь от солнца ехал и виделся на самом деле светлейшим – слепил очи! И вышло так, что княгиня, по наущению чернеца вздумавшая остановить пляску-волхвование, напротив, сотворила так, будто весь Киев встречать Святослава вышел.

Ехал он шагом, по правую и левую руку – два сына, Ярополк и Олег. Ехал и сам дивился:

– Чудно!

Раджи, оказывается, навстречу ходили, и шли теперь с ним, затея на ходу иную пляску и иную песнь – гимн солнцу. А боярин Претич уже на коне был и в одеждах, как у князей – рубаха белая, шаровары бордовые и сапоги красной кожи. На широком поясе кривой меч висел – сабля индийская.

Тут бояре думные спохватились, вспомнили, кто суть они, выстроились скопом, по достоинству, чтоб сказать свое слово Святославу и дружинникам на стенах крикнули:

– Княгиню позовите! Пускай Ольга выйдет!

– Здесь я стою! – отозвалась княгиня со сторожевой башни. – Стою и зрю…