Он почти сразу же встал из-за стола и позвонил Маргарет, но узнал только, что ее нет дома. Он ушел в свою комнату и взял французское описание Сицилии, изданное приблизительно в 1840 году и иллюстрированное прекрасными современными английскими гравюрами на стали. Сравнивая одну или две из них с фотографиями того же самого здания, он увидел, как художник-гравер стремился к «поэтизации» путем преувеличений и умолчаний. Таким же образом в наши дни большинство художников занимается «депоэтизацией», в виде реакции против буржуазной красивости и неискренности. Но неужели правдиво только безобразие? Он наудачу взял том репродукций Руо и пытался найти какое-либо оправдание этим гротескно-претенциозным обнаженным фигурам… И все время его беспокойство усиливалось. Положив книги на место, он поднялся и уставился в окно, задавая себе вопрос, не хочется ли ему, в конце концов, в Лондон, где волей-неволей он будет вынужден присоединиться к какой-нибудь стороне? О, будь они прокляты! Что мне за дело, что они — мое племя? Что я, сторож моим родственникам в пятисотой степени отдаленности?

Раздался звонок, и Тони пошел к телефону, приготовившись к новой перепалке с каким-нибудь елейным членом фирмы. Но на этот раз это был голос Джульена.

— Хелло, это вы, Тони? Ну, здесь происходят такие штучки, — вы не хотите приехать, чтобы принять участие в драке?

— В какой драке? — спросил Тони сердито.

— Разве Маргарет вам не рассказывала? Ведь мы решили выпустить номер, как и некоторые другие газеты, хотя слышали, что правительство собирается сцапать наши рулоны для какой-то своей собственной глупой газеты. Как бы там ни было, мы пустили этой ночью одну из машин, напечатали листовку и разослали ее на частных машинах.

— Ну и что из этого? Я не получил ни единого экземпляра.

— Получите. Я собираю для вас целый комплект. Но, Тони, мне бы хотелось, чтобы вы поспешили. Я получил для вас разрешение быть здесь.

— Не понимаю, зачем мне это?

— Ну, ну, не злитесь! Вчера вечером была стычка, и, вероятно, сегодня вечером будет другая.

— Что?

— Да, стычка! Несколько ловких молодцов — не наши собственные рабочие, конечно, — напали на один из автомобилей, и произошла битва в современной Альсатии[159].

— Вы в ней участвовали?

— Конечно! Теперь мы организуемся на военную ногу — повзводно. Оказывается, большинство наших — бывшие офицеры. Очень хорошие ребята!

— Вас не ранили вчера?

— О нет, чуть подбили глаз, вот и все!

Наступила пауза, во время которой Тони прислушивался к слабому гудению проводов… На военную ногу, «взводы». В своем неведении происходящего он представил себе уличные бои… А он себе всегда клялся, что в случае новой войны он убережет от нее Джульена или, во всяком случае, присмотрит за ним. Он ведь такой — вроде непоседливого ребенка, которого обязательно стукнут по голове. Мой долг по отношению к младшему поколению в том, чтобы служить мишенью для их насмешек во время мира и заменять их во время войны.