— О боже мой! — воскликнул Тони, закрывая лицо руками. — О боже мой, боже мой!

— Если бы вы приехали к нам или написали…

— Не говорите об этом, Филомена! Если бы только я мог! Но это слишком мучительно. О боже, какой я дурак! Мне надо было подождать на Эе.

Они сидели молча, Тони пытался оправиться после потрясения. Филомена глядела на него большими внимательными глазами, в которых был легкий упрек. Затем она сказала:

— Синьоре.

— Да?

— Фрейлейн Ката и сейчас на Эе.

— Что! — Тони снова вскочил на ноги. — Филомена! Помогите мне, скажите мне, что делать. Я почти с ума схожу! Вы думаете, я мог бы поехать на Эю? Застану ли я ее там?

— Дайте подумать, — сказала Филомена. — Мама написала мне, что синьорина приехала во вторник на прошлой неделе. Она всегда уезжает через десять дней в пятницу с утренним пароходом. Если вы сегодня вечером успеете на пароход из Неаполя, вы приедете вовремя.

— Скорее, — сказал Тони, хватая свою шляпу и непромокаемое пальто. — У вас есть путеводитель? Мне нужно достать такси. Есть какой-нибудь поезд?

— Я знаю, что есть один в три двадцать. Я всегда им езжу.

— А теперь уже три? — воскликнул Тони, взглянув на часы. — Успею ли я? Я должен еще заехать в отель, там у меня деньги и паспорт. Прощайте, Филомена. Я вам напишу.

Он схватил ее за руки, поцеловал в обе щеки и выбежал на улицу. Почти сразу же он так запыхался, что пришлось идти медленнее. Конечно, на улице не было ни одного свободного такси, кажется, есть стоянка на Piazza Venezia. Он поспешил дальше, толкая людей и не замечая этого, с одной лишь мыслью — найти такси. Он потерял много времени, проталкиваясь через толпу, и когда подбежал к первому из длинного ряда такси, шофер махнул ему рукой, чтобы он нанимал стоявший в самом конце. Тони проклял педантическую тупость дурацких правил и побежал вдоль ряда автомобилей. Он назвал свой отель и прибавил:

— Поезжайте скорее, поезжайте скорее! Мне нужно успеть на поезд в Неаполь.

Шофер вел машину умело, но по узким улицам было невозможно ехать быстро, и полицейские дважды останавливали такси. Тони злился и раздражался, глядел на часы и проклинал все и вся, что встречалось на их пути, и, в общем, прошел через все мучения и напрасные волнения своих поездок по Вене. Когда они доехали до отеля, было десять минут четвертого. «Подождите!» — крикнул Тони шоферу и вбежал в вестибюль. Он строго сказал себе, что нужно соблюдать спокойствие — излишняя суматоха только трата времени, — велел конторскому служащему немедленно приготовить счет, поднялся к себе на лифте, уложился в две минуты, запихивая вещи как попало, и, забыв пижаму и губку, положил в карман паспорт и деньги и побежал вниз. Счет был на сто семьдесят лир. Тони бросил двести и, не дожидаясь сдачи, побежал к своему такси — догадливый шофер уже повернул автомобиль по направлению к вокзалу.