— Честными, — криво усмехнулась Наташа.

Артем Корнеевич Шаблей не знал, где и посадить своих гостей. Очень гордился, что по такому делу приехали за советом к нему. Часа два сосенчане рассказывали о своем колхозе и собрании, даже охрипли! Артем Корнеевич плохо слышал. Не от старости, хотя было ему уже за восемьдесят, а от контузии, которую перенес еще в первую мировую.

— Шахты нам давай! — кричал Сноп.

— Га? — прикладывал руку к уху Артем Корнеевич.

— Говорю, давай нам шахту, а не открытый способ!

— Просим, чтоб вы нас перед сыном поддержали! Чтоб поддержали! — надрывался Савка.

— Я ему… О, я ему! — грозился Артем. — Пусть себе тот уран ищет в другом месте, если ему надо… Ничего, я с ним поговорю… я ему растолкую… Так, говорите, по тридцать центнеров пшеницы собирали?

— По три-дцать, — скандировал Кожухарь. — Росла, как море!

— Я ему… О, я ему, — заходился от кашля Шаблей. — Что он, не может себе накопать того урана где-то в другом месте?! Попроси шахтеров, так они тебе накопают хоть эшелон.

Сухонькая, проворная жена Шаблея Устина выставила на стол все, что было в доме, Артем Корнеевич достал из буфета огромную граненую бутылку с цветной этикеткой.

Савка силился прочесть, но не сумел.

— Называется выска, — пояснила Устя. — Павлуша привез несколько бутылок старику, да уже с год стоят.

— Самогон заграничный, — постучал ногтем по бутылке Артем Корнеевич. — Но наш лучше. Есть у нас тут одна вдовушка, так очень уверенно гонит — огонь.

Устя уговаривала мужа, чтоб никуда не ехал, но Артем Корнеевич и слушать не хотел.

— Люди ж меня просят! И я должен за них постоять. Я тому Павлу расскажу… Я ему… о-хо-хо, ка-хи-кахи…

Артем Корнеевич натянул старенькие синие галифе и гимнастерку — суконную, командирскую, с дырочками от орденов, Устя подала ему короткое коричневое пальто и велюровую шляпу.

— Сыновнее донашивает, чтоб добро не пропадало. — Устя замотала шарфом шею Артема Корнеевича, а потом принесла яиц, пирогов, две баночки варенья и торбочку творога. Все это сложила в корзину и проводила гостей из дома. — Гостинец передашь. Да не задерживайся!

— Я ему… я ему расскажу, о-хо-хо-хо, кахи-кахи, будь здорова, Устя! А я ему… ох-хо-хо…

Без особых происшествий экипаж «Запорожца» благополучно прибыл в областной центр. Артем Корнеевич убеждал, чтобы ехали прямо на квартиру к сыну, но Сноп запротестовал: