— Твой сын, черт тебя дери! — сказал Карл-Медведь. — Ты никогда не был отцом этому мальчику.

Я закрыл глаза и дал сну затянуть меня в себя.

— Хорошо, — сказал я, хотя это было неправдой.

Карл-Медведь спросил меня, как я себя чувствую. Он сидел рядом со мной, пытаясь накормить меня куриной лапшой. Я с трудом проглатывал скользкие лапшичины — горло горело огнем.

— Знай, парень: я не имею никакого отношения к тому, что ты сейчас здесь. Я только хочу помочь тебе поправиться, и тогда ты уедешь. Чем скорее, тем лучше. Я отвезу тебя домой. Твои, наверное, уже с ума сходят.

— Хорошо, — снова сказал я.

— Ну и ладно, — согласился Карл. Он дал мне еще несколько ложек лапши, встал и запустил пальцы в свои длинные волосы, а потом разгладил бороду. — Ты здорово похож на мать. Просто вылитая Эйми.

Было почти совсем темно — я лежал, накрытый одеялом с головой, и прислушивался к голосам.

— Черт, мне это просто вдруг пришло в голову. Подумал: ведь я это планировал, хотел это сделать. Мне и нужно-то было всего ничего, только чтобы опять встать на ноги. Но мне и гроша ломаного не дали. Черт, это же мой сын. Я подумал, что если стану его растить, то они, наверное, будут помогать ему деньгами. Попечительство или что-то в этом роде.

— Черт, много ты знаешь о попечительстве, — сказал Карл-Медведь. — Все с самого начала было не продумано. Теперь ты его еще и похитил.

— Хватит, задолбал уже. Никого я не похищал. Мне разрешено встречаться с ним, я просто взял его повидаться с родственниками. С его родственниками. Узнать корни.

— Ты не отправлял письма с требованием выкупа?

Прежде чем ответить, Бобби Ли помолчал.

— Не отправлял я никакого письма.

— Да ты просто больной.

— Эй, Медведь, не пори чепухи. Будешь помогать мне или нет?

— Черт, нет. Тебе пора завязать со всей этой чепухой. Отвези мальчишку домой, пока его лицо не стали печатать на молочных пакетах. Скажи им, что они тебя не так поняли. Черт, хорошо, что мать не дожила до этого.

Какое-то время я ничего не слышал и уже стал засыпать, когда голос Карла вернул меня к действительности.

— Ведь дело тут не только в мальчике и деньгах, так? Дело в Эйми. Так?