— Черт, приезжай сюда весной или летом и посмотри на мой сад. Не согласен, что цветы — не мужское дело.

Теперь уже было по-настоящему темно. Я уже ничего не видел, кроме тени от небольшой лампы на столе в центре комнаты. Я понимал, что ночь, мне очень хотелось убежать к себе домой, в Уилтон, но я заснул и, как опавший лист в осенний день, плавно кружась, полетел куда-то.

На следующее утро я был так голоден, что съел три тарелки кукурузных хлопьев, которые дал мне Карл-Медведь.

— Жаль, но у меня нет ничего другого для тебя, — сказал он. — Надо бы, наверное, сделать яичницу или еще что. Хочешь, съезжу в магазин? Только это займет какое-то время. Живу в десяти милях от города.

— Не надо, все хорошо, — сказал я.

— Эй, ты так часто повторяешь это слово.

— Какое слово?

— «Хорошо».

Я кивнул головой.

— Дать тебе еще кукурузы?

— Хорошо, — ответил я, и Карл-Медведь рассмеялся, потом пятерней, больше похожей на лапу, пригладил черную бороду. Он был огромным, гораздо толще и выше Бобби Ли, и занимал столько места, что у меня захватывало дух. На руках у него были стальные мышцы, а шея напоминала туго завязанный узел. Но, несмотря на размеры, в нем была и мягкость. У него были широко открытые, улыбающиеся глаза. Взглянув в них, я сразу понял, что он совсем не такой, как Бобби Ли.

— Как тебе Кентукки? — спросил он, а я уставился на еще одну тарелку хлопьев.

— Кентукки? — Я-то думал, что мы в Теннеси.

— Кентукки, пятнадцатый штат в Союзе. Здесь живут резвые лошадки и еще более резвые бабенки. Ты сейчас рядом с Бардстауном. Неплохой городок. Спокойный и чистый. Мировая столица бурбона.

Я ел хлопья. В них не хватало сахара, но я не осмелился попросить его. Карл-Медведь и так был добр ко мне, и я не хотел его беспокоить лишними просьбами. Понимал — в нем мое спасение.

Он сложил руки на столе так, как будто собирался молиться.

— Я переехал сюда из Мемфиса много лет назад. Черт, хотелось мне съездить в Чикаго, но не получилось. Может, и съезжу еще, не знаю. Кентукки почему-то держит. Хотя, живи я в Айове, наверное, сказал бы то же самое. Думаю, мне не нравится путешествовать.

— Вы брат Бобби Ли?

Карл-Медведь поднялся из-за стола, подошел к небольшому кухонному столу и налил себе кофе.